— Здесь неподалёку отличный погребок-с.
Помощник пристава принялся было объяснять, как пройти, но Кунцевич его перебил:
— Может быть составите компанию? Признаться честно, заплутать боюсь. Есть у вас время? Пристав не станет искать?
Бестемьянов засмеялся:
— Не станет, мы его сами третий день найти не можем. Пойдёмте, угощу вас чудесной рыбкой, для меня её там по особому рецепту готовят.
Осушив косушку (Кунцевич от водки отказался), и без того разговорчивый помощник пристава стал болтать не останавливаясь. Вскоре разговор сам собой повернул в нужное Мечиславу Николаевичу русло:
— Вот вы давеча спросили, не будет ли меня искать пристав. А знаете, кто у нас пристав? — Бестемьянов икнул и позвонил в колокольчик. Дверь отдельного кабинета, в котором обедали полицейские, тут же раскрылась, и на пороге появился половой.
— Василий, будь любезен, ещё полбутылочки! — помощник пристава опять икнул.
— Слушаюсь! — Половой поставил на стол запотевший графин — заранее припас, видимо хорошо знал привычки полицейского. Опрокинув рюмку, Бестемьянов продолжил:
— А приставом у нас, их благородие не имеющий чина господин Кабанов.
— Вот тебе раз! Пристав, и не имеющий чина?
— Он, Мечислав Николаевич, не только чина не имеет, он не имеет ни малейшего представления и о полицейской службе, потому как по полиции ранее никогда не служил.
— А из какого же он ведомства?
— Из купеческого. До прошлого года в батюшкиной лавке за прилавком стоял. Ему от роду-то всего двадцать один годок. У нас не столица, в полицию без ограничений в возрасте берут, вот его и взяли, как только стал совершеннолетним.
— С ума сойти! За какие-такие заслуги?
— Известно за какие, за папкины капиталы. Год назад открылось у нас в участке вакансия пристава. Все думали, на это место старшего помощника, господина Овсянко назначат, но вышло иначе. Мне Овсянко по секрету рассказывал: «Вызвал меня, Шарафов и говорит, хотите место, подарите мне тысячу рублей. Я сначала обалдел слегка, а потом решил дать, вижу — по-другому не получится. Дам, говорю, ваше высокоблагородие, только извольте для порядку векселёк подписать, а я, как место получу, при вас этот вексель уничтожу. Как он тут взъелся, как закричит: Какой, такой вексель, вам, что моего слова недостаточно? Я офицер, потому если сказал, что место будет представлено, то так непременно и случится. Но я на своём стою, ибо слову его цену знаю. В общем, сделка у нас не состоялась». А через две недели на рапорте представляет нам полицмейстер нового пристава — купеческого сына Кабанова.
— Ну и как вам под началом этого Кабанова служится?