— Продолжайте, я слушаю.
— Нам нужен человек, который легко находит язык с… с людьми преступного мира.
— Вам просто нужен шакал, крутившийся бы в джунглях возле больших зверей, и на которого они не обращали бы внимания?
— Я бы сказал, ваша метафора точна, молодой человек.
— Еще не все. Забыл про одну деталь. Особое удобство в том, что если шакала разорвут на куски, то спросить за него будет некому и никто нигде не заплачет.
— Ну, а это уже не язык панков.
— Но и я ведь пока еще не в джунглях, разве нет?
— Да, мой мальчик, — как-то торжественно сказал он.
Я медленно повернул голову.
— Итак, мы коллеги теперь. — Я оттолкнулся от стола и выпрямился. — И вот еще что, дружище. Думаю, ты ошибся в терминологии, говоря о психологическом факторе. Тут, скорее, вопрос философский. Но такие, как ты, мальчуган, все превращают в психологию.
— Я… Ну что ж, может, ты и прав, и речь, скорее всего, может идти о патриотическом чувстве, как считаешь?
— Я считаю, что ты со спокойной совестью можешь весь этот ура-патриотизм и долг-перед-своей-страной запихнуть куда-нибудь подальше…
— Ну а как, по-твоему, я должен это называть?
— Любопытством и еще одной вещью, более важной. Деньгами.
— Сколько же тебе надо? — обескураженно спросил он.
И тут я расплылся в такой широкой улыбке, что чуть было не вывихнул челюсть.
— Чемодан, дружище. Чемодан денег. И чтобы сумма не облагалась налогами, а купюры пусть будут не очень крупные, можно даже подержанные.
— Неужели это все, чего тебе не хватает?
Я, конечно, играл, но делал это вполне искусно. Я сказал:
— Наконец-то ты подобрал ко мне ключи, приятель. А что до патриотизма, то для людей моего круга этого не существует. В душе я интернационалист, но за деньги могу предложить свои услуги в борьбе с гремя разновидностями зла: торговля наркотиками, ввозимыми к нам через Италию, Мехико или Китай, нелегальный вывоз золота в Европу и последнее — красная угроза и все эти вшивые комми.
Он ничего не ответил.
— Ну, так сколько? — спросил я.
— Чемодан. Как ты и просил. Ты получишь его.
— Без обложения налогами и…
— Все так, как ты сказал, — успокоил он меня.
— Еще вопрос.
— Спрашивай, — сказал он.
— Почему ваш выбор остановился на мне?
— Потому что ты ненавидишь и копов, и политиков, и. конечно, тех, с кем хочешь свести счеты.
Я недоверчиво покосился на него.
— Какой-то козырь ты все-таки припрятал.
— Ты прав, Ирландец. Давай, парень, играть в открытую. Я оставляю свои упреки и все такое… Деньги тоже достаточно сильный стимул. Но кто-то может упрекнуть нас. Поэтому ты должен знать, что, когда ты начнешь действовать, мы запасемся противоядием от твоих укусов.