— Огненные шары?.. — задумчиво произнёс Джек. — Я тоже их видел в том стекле, но никто их не бросал. Они были какие-то странные… будто магические.
Гвен снова нахмурилась:
— Джек, видение из стекла было…
— Путаницей и хаосом, слышал уже, — перебив её, вздохнул он. — Только я всё это видел: как взрывались камни, как огненные шары прожигали кирпичные стены, а пламя поднималось до небес. Это не люди сделали, Гвен. Огонь подпитывала какая-то мощная сила.
Он встретил испуганный взгляд девочки и понял, что она наконец догадалась.
— Искра, — произнесли оба одновременно.
Гвен облокотилась на позеленевшие медные перила и посмотрела вдаль.
— Если Искра сожгла целый город, то зачем могла понадобиться Часовщику теперь, по прошествии стольких лет?
Гвен вышла на западный балкон, где висели свидетельства о последнем дне пожара.
— Что мог видеть Пипс, но не записать? — размышляла она. — Как загорелась пекарня? Нет, в тех краях он не появлялся. Тем не менее что-то важное он заметил — так утверждает Фарринер. Если не начало пожара…
— Значит, конец, — кивнул Джек, присоединяясь к чтению.
Три с половиной века назад Сэмюэл Пипс стоял на этом же месте. Он писал:
Среда, 5 сентября
С вершины Баркингской башни открывалась самая удручающая картина, какую мне только доводилось видеть… Море огня раскинулось во все стороны, насколько хватает глаз.
— Это последняя доска, а пожар ещё буйствует, — заметил Джек, поднимая взгляд на золотое пламя Монумента в полумиле к западу. — Если верить Пипсу, огонь не унимался и двигался на восток против ветра, охватывая весь город.
Гвен изучала следующую колонку текста.
— Хм… но послушай, что видел Ивлин несколько часов спустя:
Однако, против всех ожиданий, в четыре или пять часов пополудни среды ветер по воле Божьей утих, и в тот же миг начал стихать пожар.
Джек наклонился к доске и принялся читать сам. Действительно, «в тот же миг». Рядом была цитата из дневника Пипса, где настроение также чудесным образом переменилось.
Здесь я встретил мистера Янга и мистера Уистлера и в ходе беседы преисполнился благих надежд, что пожар наконец близится к концу. Мы прошлись по городу: Фэнчерч-стрит, Грейшес-стрит и Ломбард-стрит были сплошь засыпаны пеплом.
Гвен отступила от перил и озадаченно нахмурилась.
— На четвёртый день пожара Сэмюэл Пипс поднимается на Баркингскую колокольню и видит весь город в огне. Пламя движется против ветра, пожирает дома один за другим и уже подбирается сюда… а всего через несколько часов, по свидетельству Ивлина, огонь унялся, словно по волшебству. В то же самое время Пипс бродит по руинам Ломбард-стрит — в самом сердце пожара! Каким образом необозримая во все стороны полоса бушующего пламени с огненными шарами и раскалёнными камнями могла вдруг сойти на нет?