В этом случае возрождение происходит через повторное проживание мучений, вызванных когда-то следованием по родовому каналу. Это тоже путь, хотя он и противоположен вышеприведенному, где имеет место выбор переживаний. Все дело в методе, который сам по себе не может быть всеохватывающим и всеобъясняющим. Если подходить с позиции перинатальных матриц, то их и получаешь в конце, но это только аспект разбираемого явления, а не оно само. С таким же успехом психическая деятельность человека может быть рассмотрена с любых других позиций, скажем, с астрологических. Удивительно, но результаты любой работы будут иметь положительные стороны, своих последователей и критиков.
Например, растения действительно будут обладать разумом и использовать людей для достижения собственных целей, если мы будем подходить к их изучению с соответствующих позиций. Здесь важно понять, что все методы хороши, но ни один из них не лучше и не важнее другого. Вывод, напрашивающийся из наблюдения с использованием той или иной определенной методологии, ее и описывает, но не само явление.
Т. Маккенна и многие другие исследователи полагают, что употребление растительных галлюциногенов древними людьми вызвало эволюцию в мышлении первобытного общества, как уже отмечалось в предисловии к данной работе. Так появился язык, получили развитие культура и искусство, возникла религия. Центральной фигурой в этом процессе стал шаман, который был мастером общения с духами растений и мог поделиться своим опытом. Он открывает умение переносить происходящее на стены пещер, а впоследствии изобретает знаки письма, сопоставимые с речью. Шаман считался проводником невидимых сил и, корректируя состояние каждого члена общества по праву инициатора в таинство, направлял его в нужное русло.
«Шаманы были первыми в мире мистиками, – пишет известный исследователь Р. Уолш, – героями, игроками в Великую Игру по одной простой причине: они умели произвольно и систематически изменять состояние своего сознания. Они первыми открыли и стали регулярно использовать тот факт, что стресс, усталость, голод и ритм могут производить глубокие и загадочные перемены в восприятии. Вероятно, эти открытия, поначалу отрывочные и хаотичные, запоминались, проверялись, переводились в систему и в итоге передавались из поколения в поколение в виде традиции, известной ныне как шаманизм» [179].
Ряд авторов вообще напрямую связывают употребление растительных галлюциногенов, в особенности псилоцибиновых грибов, с развитием сознания и самосознания у высших приматов, положивших начало человеческой эре (рис. 11.6). «Размышляя над ходом эволюции человека, – пишет Т. Маккенна, – некоторые внимательные наблюдатели подвергли сомнению сценарий, предлагаемый нам антропологами. Эволюция высших животных занимает длительные периоды, редко оперируя периодами менее миллиона лет. Чаще это десятки миллионов. Но происхождение современных людей от высших приматов – с огромными изменениями, отразившимися на размере мозга и поведении – заняло менее трех миллионов лет. Физически за последнюю сотню тысяч лет мы изменились очень мало… Размышление о человеческой эволюции в конечном счете означает размышление об эволюции человеческого сознания» [16, с. 18].