Мистерии Мухомора (Диксон) - страница 17
Рис. 1.6. Петроглифы, изображающие людей-мухоморов, шаманов и животных. Алды-Мозага, Верхний Енисей. Из собрания М.А. и Е.Г. Дэвлет.
Об особой близости человека и мухомора повествует одна корякская сказка, передающая разговор мухомора с другими грибами. Тогда, когда все грибы бегут по кустам, по болотам, один мухомор стоит стройный. Другие грибы его спрашивают: «Ой ты, красавица. Что ты стоишь? Кого ждешь?» Мухомор отвечает, что ждет людей, а остальные только бегают попусту, табуны оленей разгоняют; от этого пастухи худеют. Тогда красавицу-мухомор спросили: «Но человек приходит-то, тебя собирает. Почему?» Мухомор сказал: «Я жизнь показываю, который человек будет как жить дальше. Человек который когда умрет… вот я и показываю» [46, c. 70–71].
В представлении палеоазиатов мухомор – это веселое существо, которое может помочь советом в трудную минуту, предупреждает об опасности.
На Гомеопатическом конгрессе в Тюмени Л. Сурина, делая доклад о лекарственных растениях в Сибири, рассказала, как однажды увидела местного деда, сидящего на пеньке и кладущего в рот кусочки мухоморов. Когда она спросила, зачем он это делает, дед ответил: «Мало съем – здоровым буду, больше съем – веселым буду, много съем – спать буду» [36, c. 223].
Эта короткая, но емкая фраза подтверждает, что в небольших дозах мухомор не только не опасен, но и не обладает психотропными свойствами. Имеется множество сообщений о том, что при употреблении одного большого гриба, даже в сыром виде, галлюциногенного или какого-либо другого психического эффекта не наступает [23, 30]. Здесь стоит отметить, что в лабораторных условиях ни разу (!) не было получено устойчивого ИСС от мухомора, несмотря на то что этот гриб, судя по многочисленным источникам, вызывает подобное состояние при шаманском ритуале, выполненном по всем правилам.
О своих опытах с мухоморами рассказывает Р.Г. Уоссон: «В 1965 и в 1966 годах мы снова и снова испытывали мухоморы (Amanita muscaria) на себе. Результаты разочаровывали. Мы ели их сырыми на пустой желудок. Смешивали их сок с молоком и пили смесь, всегда на пустой желудок. Нас тошнило, некоторых рвало. Нас клонило в сон, и мы впадали в тяжелую дремоту, от которой, хоть стреляй, не разбудишь, лежали как бревно, даже не храпели, мертвые для внешнего мира. И хотя однажды у меня в этом состоянии и были живые грезы, однако не произошло ничего подобного тому, что было, когда я принял в Мексике псилоцибиновые грибы и не спал вообще. В наших экспериментах в Сугадаире (Япония) был один случай, отличавшийся от других, который можно было бы назвать удачным. Рокуя Имадзеки принял свои грибы с muzo shiri – восхитительным супом, который служит японцам завтраком, и при этом он подрумянил на открытом огне грибные шляпки, держа их на вилке. Когда он очнулся ото сна, наступившего по принятии грибов, он был в состоянии восторженного подъема. Часа три невозможно было остановить поток слов, которые он извергал; он говорил без остановки. Суть его наблюдений состояла в том, что в этом нет ничего общего с алкогольным опьянением, это бесконечно лучше, не идет ни в какое сравнение. Мы не знали в то время, почему в этом единственном случае это так подействовало на нашего друга Имадзеки» [47, р. 75].