Странные ребята. Демонстрируют, что готовы рубануть, не считаясь с последствиями? Или просто предупреждают, чтобы держался подальше? Я уже восемь лет топтал дороги Эрта и успел повидать достаточно разного обезбашенного народа. Так или иначе, я не собирался делать ничего подозрительного. Лишние конфликты мне ни к чему. Верно, лошадка? Лошадь фыркнула и качнула головой, словно соглашаясь с моими мыслями, после чего вернулась к своему спонтанному обеду. За ту неделю, что прошла со дня её покупки, я немного привык к странному поведению кобылы и уже списывал совпадения моих мыслей и её поведения на забавную случайность.
Скучать пришлось недолго. Отряд быстро нагнал меня и вскоре я смог разглядеть их в общих чертах. Четверо рослых угрюмых мужиков, короткие одноручные мечи за спиной, чёрные дублеты из толстой кожи с латными накладками на плечах, стальные набивки на носках дорожных сапог. Типичный отряд преследования, не обременённый лишним весом тяжёлого доспеха. А вот пятый всадник, скакавший внутри “коробочки” хмурых бойцов, оказался невысокой девушкой в тёмно-коричневом охотничьем костюме. Чёрные волосы прикрывал берет с редким, вишнёвого цвета, пером, приколотым к околышу. Серебряная заколка держала развевающийся за спиной походный плащ.
Оставив после себя изрядные клубы пыли, отряд промчался мимо, в сторону столицы. На прощание наградив меня внимательным взглядом одного из всадников. Хмыкнув, я тронул скакуна и неспеша поехал следом, вернувшись к уничтожению яблок. Над таинственной пятёркой я особо не задумывался. Гонцы, разведчики, сбежавшие дочери, спешащие любовницы и чёрт знает кто ещё постоянно сновали по дорогам таким или похожим образом. Хотя далеко не все из них гнали, не жалея ни себя, ни коней. Да и поведение их было агрессивнее, чем обычно. Но гадать можно было сколько угодно. Я бы уже выбросил их из головы, если б не клубящаяся впереди пыль и эхо от копыт.
Смирно вышагивающая лошадка вдруг запрядала ушами и нервно зафыркала, сбившись с шага и ещё больше замедлившись. Почуяла кого-то? Я насторожился, закрутив головой и, высматривая возможного хищника, потянулся к эфесу. Меч легко выскользнул из притороченных к седлу ножен. Но вокруг было пусто и, как я не силился, никакой угрозы увидеть не удалось.
Однако коняшка была со мной не согласна, тревожно пофыркивала и не горела желанием идти вперёд. Тревога животного невольно передалась и мне. В душе тихонько, но настойчиво, заскребли кошки. Две кошки… Три кошки… Чёрт, да я же сам как кот, поглаженный против шерсти! Это было не душевное напряжение, а вполне осязаемое давление, заставляющее легонько шевелиться волосы на теле. Только сейчас я обратил внимание на затихший лес. Пропали голоса птиц, не стучат топоры и даже перестука копыт больше не слышно. Отряд замер на опушке, метрах в двухстах от меня. Что-то случилось?