— Заходите, мой друг! Я рад вас видеть в своем доме, — раздался низкий уверенный голос. Из двери в другом, теневом конце зала вышел высокий человек, чье лицо находилось в тени еще на протяжении нескольких секунд. — Меня зовут Серджио.
Свет упал на вошедшего, и Малин смог рассмотреть его. Навстречу твердой походкой шел статный худощавый старик, одетый в темную рубашку, застегнутую на все пуговицы, и темные брюки. Тонкое лицо, черные, с легкой сединой волосы зачесаны назад, идеально ровный нос и плотно сжатые губы. Но глаза… Глаза светились какой-то странной желтизной, рвущейся из неведомой глубины, пугающей, как свет несущегося навстречу в ночи поезда. Даже днем, даже в лучах рвущегося в окна солнечного света…
Он протянул руку, и Макс неожиданно для себя ощутил теплое рукопожатие. На безымянном пальце хозяина блеснул очень крупный голубой бриллиант изумительной красоты, обрамленный в белое золото.
— Итак, меня зовут Серджио. Другие мои имена, насколько я знаю, вам уже известны. Во всяком случае, большая часть из них. Могу я вас называть просто Макс? Мне уже восемьдесят шесть лет, я старше вас более чем в два раза.
— Да, конечно, мистер Серджио…
— Просто Серджио. Прошу к столу.
Малин смотрел на этого человека, выглядевшего намного моложе своих лет, и в голове звенела единственная мысль, вдруг совершенно некстати выплывшая из подсознания. Почему тот, на чьей совести тысячи жизней, миллионы сломанных судеб, настолько хорошо сохранился и находится в отличной физической форме, а многие близкие и родные Максу люди, светлые люди, сделавшие столько хорошего, старели не по возрасту и уходили из жизни в самом расцвете?
Они расположились за столом — Серджио во главе, справа присел Алекс, а Малин устроился напротив, спиной к окну.
— Послушайте, Макс! Вы мой гость — и поэтому я позволю себе предложить определенный план дальнейших действий, — заговорил хозяин. — Мы сейчас пообедаем, а после еды вы начнете удовлетворять свое любопытство. Ведь ради этого вы меня искали?
— И не только, — журналист поднял глаза и спросил неожиданно даже для себя: — Зачем вы убили Джию?
— Примите мои соболезнования, Макс, — Серджио откинулся на высокую спинку стула. — Я не давал никакого распоряжения по поводу вашей подруги, так как вы оба мне были нужны живыми. В целости и сохранности. Ее смерть полностью на совести Николаса и его долболомов, которые, охотясь на вас, не нашли ничего лучшего, как убить девушку. Я всегда даю работу только самым способным, но и у них тоже бывают ошибки. Человеческий фактор, понимаете ли… Простите их. А тот, кто непосредственно это сделал, уже наказан.