И я быстро зашагал в сторону показавшихся вдали огней Принсес-стрит.
— Ох, раньше с тобой попроще было, пока ты яйца не отрастил!
* * *
В своих цветастых клетчатых брюках, изношенном пальто и несвежей рубашке Девятипалый, сидевший посреди главной обеденной залы «Нью-клаба», выглядел как горящий маяк в ночи. Его застольные манеры отвечали облику: он чавкал, причмокивал, ковырял в зубах ногтями и, расправившись со стейком, издал такую мощную отрыжку, что чуть стекла из окон не повыпадали. Мне пришлось забрать свой бокал с вином из области поражения.
— Неплохой бычок, — сказал он. — Сыроват, правда.
Я молча пригубил вино, ощущая на себе укоризненные взгляды ужинавших вокруг, сплошь одетых в черное и белое. Я видел, что Макгрей очень переживает; несмотря на внешнюю беспечность, его выдавало нервное блуждание глаз.
— Мадам Катерина упомянула, что вы с ней старые друзья, — сказал я, когда официант унес наши тарелки. — Ты не рассказывал мне, когда вы познакомились.
Прежде чем ответить, Макгрей заглотил полпинты эля (за которым официантам пришлось сбегать в ближайший паб).
— Лет пять назад, что ли. Она была одной из первых провидиц, которых я встретил, когда сестра… попала в беду.
Он перевел взгляд на культю недостающего пальца, и я решил больше не заговаривать об Эми.
— Как ты ее нашел? Я о Катерине. На мой взгляд, она не из тех ремесленниц, что рекламируют свои услуги в «Скотсмене».
Девятипалый ухмыльнулся.
— Это она меня нашла. Прослышала о том, что с нами случилось, и сама предложила помощь. Сначала я ей не доверял, но она рассказала мне, какие богачи ходили у нее в клиентах. Она и сейчас работает на многих толстосумов из Нового города.
— Серьезно? Мы же несколько раз были в ее… пристанище. Ни разу не замечал там солидных клиентов.
— О, это потому, что она исключительно осторожна. Она или сама к ним ездит, или принимает их в строго оговоренный час, когда уверена, что никто их не увидит. Готов поспорить, что сам лорд-провост[6] однажды да советовался с ней.
— Помню, ты как-то говорил мне, что она не такая, как другие ясновидящие… В каком смысле?
Он чуть улыбнулся, одновременно с горечью и ностальгией.
— Ты считаешь меня легковерным болваном.
— О, правда? И какие именно из моих слов тебя в этом убедили?
— Ой, да брось. Я сразу видел, когда гадалки пытались меня надуть. Они сразу заговаривали о деньгах или сообщали, что чувствуют трагедию в моем прошлом. Конечно, мать их, чувствуют! Об этом шумели все газеты, история была у всех на устах. Это была сенсация!
Я решил умолчать о том, что его до сих пор считали местной легендой. Завтра весь «Нью-клаб» будет обсуждать, как здесь побывал Девятипалый Макгрей, тот еще невежа.