Вот какая у нас принципиальная и дерзновенная девочка. И не важно, что она пересказывает близко к тексту разглагольствования своего старшего товарища, ничего страшного, она ведь не просто так попугайничает, она теперь и сама в точности так же чувствует и понимает!
А жесткость ее суждений связана была не только с желанием покрасоваться и поэпатировать Машку и этого румяного рядового, но, главное, с тем, что Кирилл дал ей в тот же вечер прочесть показания писателя Ивана Шмелева, и забыть этого она уже не смогла. Я их приведу, чтобы Анечкин пафос не казался вам таким уж тупым и диким. По-моему, они страшнее его «Солнца мертвых». Если кто уже читал, пропустите.
«1. Мой сын, артиллерийский офицер 25 лет, Сергей Шмелев — участник Великой войны, затем — офицер Добровольческой армии Деникина в Туркестане. После, больной туберкулезом, служил в Армии Врангеля в Крыму, в городе Алуште, при управлении коменданта, не принимая участия в боях. При отступлении добровольцев остался в Крыму. Был арестован большевиками и увезен в Феодосию „для некоторых формальностей“, как, на мои просьбы и протесты, ответили чекисты. Там его держали в подвале на каменном полу, с массой таких же офицеров, священников, чиновников. Морили голодом. Продержав с месяц, больного, погнали ночью за город и расстреляли. Я тогда этого не знал. На мои просьбы, поиски и запросы, что сделали с моим сыном, мне отвечали усмешками: „Выслали на север!“ Представители высшей власти давали мне понять, что теперь поздно, что самого „дела“ ареста нет. На мою просьбу высшему советскому учреждению ВЦИК ответа не последовало. На хлопоты в Москве мне дали понять, что лучше не надо „ворошить“ дела, — толку все равно не будет. Так поступили со мной, кого представители центральной власти не могли не знать.
2. Во всех городах Крыма были расстреляны без суда все служившие в милиции Крыма и все бывшие полицейские чины прежних правительств, тысячи простых солдат, служивших из-за куска хлеба и не разбиравшихся в политике.
3. Все солдаты Врангеля, взятые по мобилизации и оставшиеся в Крыму, были брошены в подвалы. Я видел в городе Алуште, как большевики гнали их зимой за горы, раздев до подштанников, босых, голодных. Народ, глядя на это, плакал. Они кутались в мешки, в рваные одеяла, что подавали добрые люди. Многих из них убили, прочих послали в шахты.
4. Всех, кто прибыл в Крым после октября 17-го года без разрешения властей, арестовали. Многих расстреляли. Убили московского фабриканта Прохорова и его сына 17 лет, лично мне известных, — за то, что они приехали в Крым из Москвы, — бежали.