Пауза. Удар сердца. Пустота в голове. Вздох…
— Тебя тоже обманули?
— Обманули? Нет! Мне позволили вылезти из болота под Тверью в другой мир! На сцену! К мечте! И очень вовремя, потому что мой папаша хотел, чтобы я устроился охранником к нему на завод! Рабство, сказала тоже! Я считаю, что за такой контракт не обвинять нужно, а быть благодарным!
— Но ведь ты… — совершенно обескураженная, пробормотала я, — так ты лишаешься без спроса права выбора…
— Я был лишён не выбора, а права облажаться, — жёстко подчеркнул он. — Права лезть на рожон и бить морды всем подряд, как учил папаша; права вести себя, как быдло; пробовать всякую дрянь типа наркоты или бухла! Вот что такое этот договор, и меня никто не угнетал, если хочешь знать!
— Как странно, что ты это ставишь в плюс…
— И ничего странного! Продюсеры гнилые — в нашем шоу-бизнесе масса таких — направо и налево заключают контракты похуже и просто заставляют артистов прозябать в безвестности, потому что те не имеют права спеть своё, выступить там, где хотят. Годами! Десятками лет народу приходится петь одну и ту же песню после какого-то конкурса! А меня не забыли, меня взяли за шкирку и вывели в свет. Знаешь, почему я не прошёл в финал в Мегахите пять лет назад? Потому что выматерился в прямом эфире от переизбытка чувств! — Финна и сейчас распирали эмоции, он активно жестикулировал и тени играли на его обычно отполированном, выверенном до чёрточки лице беспорядочно, и было видно, что он не рисуется. — А знаешь, как я учился в школе? Никак! Я ходил туда для галочки, потому что положено. В одном костюме несколько лет, который расшивала бабушка, потому что другого не было. Я до сих пор не умею делить столбиком, считаю только с калькулятором и не разбираюсь в физике-химии. Но я выучил три языка, избавился от говора деревенского. Я знаю историю искусств, пишу музыку, пою, режиссирую, я окончил с отличием оба отделения: эстрадно-джазовое и актёрское! И это было уже не под контролем родителей, вопреки им! Вот что такое этот контракт!
— Но ты хотел этого! — был последний мой аргумент.
— Хотел. И у меня был договор с моим продюсером. Катрин обязалась сделать из меня звезду и если ты думаешь, что она не имела права ничего потребовать взамен, ты ошибаешься. — Он перевел дух.
Я спустила ноги с кровати, растерявшись от всего, что услышала — да, стало яснее его поведение. Но он не понимал, что нельзя строить жизнь на обмане, для него это была норма! И как с этим быть?
— И что же ты отдал взамен? Свою жизнь? — спросила я.
Финн подошёл ко мне стремительно, глянул жёстко, даже высокомерно.