— Вспомнил ли я? — произнес Коэн. — Вот уже двадцать три года, как я пытаюсь забыть это. Шесть лет назад я даже у психоаналитика был, чтобы попробовать забыть то, что произошло тогда.
— Почему?
— Потому что это было отвратительно. Мы все перепились. Это было отвратительно. Это отравило всю мою жизнь.
— Почему?
— Да потому, что мы из милого собрания сделали… настоящий цирк. Вот. Скажите, вам очень надо обо всем этом говорить?
— Да, нам очень надо. Все были пьяны?
— Да. Рэнди Норден был довольно опытным парнем, да и старше остальных — уже за двадцать. У его родителей была большая квартира с террасой на Гроувер, а сами они уехали в Европу. Так что мы все туда отправились после спектакля. Девушки слишком много выпили. Мне кажется, что Хелен их завела. Вы ее видели, знаете, что это за человек. Она и тогда была такая…
— Минутку, мистер Коэн, — сухо сказал Мейер. — Откуда вы знаете, какая она была, мистер Коэн? Когда вы ее видели в последний раз?
— Я не видел никого из участников спектакля с тех пор, как окончил университет.
— Тогда откуда вы знаете, как она сейчас выглядит?
— Я этого не знаю.
— Тогда почему вы говорите, что она не изменилась?
— Это предположение. Она всегда была немного сумасбродна, такие не меняются.
— А другие девушки?
— Это были… просто славные девушки, не более. Они опьянели, вот и все.
— Что же произошло?
— Понимаете, мы… кажется, это Рэнди придумал. Он был старше нас всех, понимаете, да еще, конечно, Хелен….. тогда мы разделились… в квартире было много комнат… А потом… вот что произошло… Я не хочу об этом говорить! — вдруг крикнул Коэн.
— Почему?
— Потому что мне стыдно. Этого вам достаточно?
— Расскажите нам о том, как вы были снайпером, мистер Коэн, — сказал Карелла.
— Это было давно.
— Вечеринка тоже. Рассказывайте…
— Что вы хотите знать?
— Какой фронт?
— Тихий океан. Гуам.
— Тип оружия?
— «Бар» с оптическим прицелом.
— Бездымный порох? Сколько человек вы убили?
— Сорок семь, — не колеблясь ответил Коэн.
— Какие чувства вы испытывали?
— Ужас.
— Почему не бросили?
— Я просил о переводе, но мне отказали. Я был слишком хорошим стрелком.
— Вы убивали японцев?
— Да.
— Вы много выпили на вечеринке? Сколько?
— Не помню. Но пить по-настоящему мы начали после ухода профессора Ричардсона. Было много спиртного. Тони отвечал за билеты… Тони Форрест. Он занимался входными билетами, и, я думаю, он взял из кассы деньги, чтобы закупить все для вечеринки. В этом ведь не было ничего противозаконного, я хочу сказать, что в труппе все знали об этом. Это было сделано для вечеринки. Но спиртного было огромное количество. — Коэн на секунду умолк. — И потом, была такая атмосфера… В Европе уже началась война, и мне кажется, большинство студентов понимали, что Америка рано или поздно вступит в войну. Так что получилось нечто вроде проводов на войну. Всем было наплевать на последствия.