— Товарищ капитан! — Урбонас с трудом разлепил веки. Голова гудела, как колокол. Во рту ощущалась кислая вонь рвотных масс. — Товарищ капитан, — пытаясь найти источник раздражающего звука, Урбонас повернул голову и увидел испуганное лицо лейтенанта, который сильно тряс его за плечо. С трудом подняв голову чуть выше, капитан тут же почувствовал сильнейший позыв к рвоте и поспешно перегнулся через край кровати. Лейтенант очень вовремя с жутким грохотом пододвинул к кровати жестяной тазик, в который тут же, толчками освобождая желудок, полилась зловонная жидкость. Капитан, почувствовав, наконец, некоторое облегчение, понял, что в состоянии подняться, медленно встал и вопросительно уставился красными воспаленными глазами на лейтенанта:
— Ну, что там у нас случилось?
— Вас к телефону. Начальник 7-го отделения. Срочно.
Урбонас, сопя и проклиная на чем свет стоит вышестоящее начальство, посмевшее потревожить его в такую рань, быстро накинул овчинный тулуп и резво выскочил на улицу. От свежего морозного воздуха ему враз полегчало, и он, взяв в руки черную эбонитовую трубку телефона, почувствовал себя уже значительно лучше.
— Капитан Урбонас у аппарата, — стараясь говорить бодрым голосом, доложил он.
— Ху… нас! — отозвался на том конце провода начальник. — Быстро бери руки в ноги и выезжай ко мне. Через два часа прибывает генерал. Ты меня понял? — прохрипела трубка.
— Какой генерал? — заикаясь, проблеял Урбонас.
— Ты что, там себе совсем мозги отморозил? — грозно спросила трубка, — «Сам» приезжает. Сегодня у меня проводит совещание, а завтра по всем командировкам Чуйского тракта с инспекцией поедет. К тебе первому. У тебя же — женская. Так что оставь за себя этого, как его? Ну ты меня понял. Молодого. И чтоб порядок был! Пока будешь у меня на совещании, пусть твой зам все говно подчистит. И чтоб комар носа! И смотри у меня, чтобы никаких жалоб со стороны спецконтингента не было. Если что, ты меня знаешь — сгною. Ты все понял? Давай. Жду.
Урбонас положил трубку и только тогда понял, что протрезвел окончательно. Вспомнил, что было вчера вечером и, мгновенно вспотев, как был в тулупе и валенках на босу ногу опрометью бросился прямо через сугробы в казарму караульных. Ударом ноги распахнул дверь. Влетел в прокуренное помещение и замер на пороге. Кругом — на полу, на койках, даже на столе, среди грязной посуды с засохшими объедками и пустыми бутылками — смятые грязные окровавленные простыни. — Лейтенант! — белугой взвыл капитан, — где ты, чтоб тебя черти разорвали!