— Молодой человек, собрались в поход? Не холодно будет? Уже зима на носу — за городом всегда холоднее.
— Типа того. Ну, — похлопал по объемному восьмидесяти литровому рюкзаку. — Все теплые вещи убраны пока.
На завернутую в ткань лопату он то ли не обратил внимание, то ли счел нужным не спрашивать.
— О, — как будто что-то понимая кивнул мужчина. — А почему один?
— Привычнее.
— Поня-ятно, — протянул собеседник.
Перекинулись еще несколькими ничего не значащими словами. Через пару остановок мужчина вежливо попрощался и покинул не особо разговорчивую и открытую компанию в лице меня.
Этот эпизод в очередной раз заставил задуматься: все наши привязанности… временное явление, которое постепенно затухает и превращается в тлеющие угли, если их постоянно не поддерживать. Мои, как я думал, уже давно должны были погаснуть. Но, кажется, пока жив человек — есть и надежда, пускай и на случайную, но искру.
Глава 11. Закалка тела, ложный путь
Высадился где-то между Калугой и Москвой. Шестым чувством или все же наобум? — шел к потенциальным местам с большим содержанием природной энергии. Смартфон кинул к теплым вещам, выключив еще в Москве, — с современными работающими технологиями, запасами еды, разбросами населённых пунктов, да и просто холодным рассудком и приемлемой физической формой, — заблудиться с концами, мне по крайней мере, будет довольно сложно. Вот где-нибудь в глухой тайге я бы еще дважды подумал и то, наверное, до прорыва на первую стадию культивации.
Давно не испытывал такой уверенности в своих силах и завтрашнем дне. Даже если бы завтра началось вторжение каких-нибудь демонов.
По пути неожиданно для себя вспомнил, как в годы средней школы вместе с двумя одноклассниками, одному из которых на день рождения подарили металлоискатель, за компанию отправился искать различные военные… артефакты — я до сих пор не совсем знаю, как это все правильно называется. Кирилл тогда серьезно увлекался историей и все время рассматривал у себя на телефоне карты местностей, поэтому мы не совсем наугад искали. Нашли мы тогда, кажется, всего несколько треснувших от времени частей гильз и такой же сохранности каску.
Должно быть, вспомнил я этот эпизод потому, что это, наверное, был первый раз, когда я фактически провел большую часть дня в лесу. Неловко думать, но за эти десять лет я ни разу осознанно не вспоминал о том дне — круговерть обыденности и учебы препятствовала ностальгии — я часто не мог точно воспроизвести в памяти то, что было в прошлом месяце — все настолько сливалось в безликую временную массу. И лишь один мой «мрачный дух» был «зажжен огнем страданий».