– А имен их вы не знаете?
– Уверяю тебя, нет.
– А может, вам известно, куда они… мои родители… потом отправились?
– Нет.
– Может быть, что-то знает владелец постоялого двора, где они останавливались?
– Зимой следующего года там случился пожар. И владелец постоялого двора, и его жена, и все записи, которые они вели, сгорели.
Еще один тупик. Ей снова ничего не удалось выяснить.
– Я прежде тебе этого не говорила, но твоя мать оставила сестре Марии Библию. Правда, без фронтисписа и без каких-либо надписей. Это самая обычная Библия, как тысячи других таких же.
– Она еще у вас?
– Да. – Алисия подошла к стеллажу, стоящему у дальней стены, и достала томик с обложкой винно-красного цвета. Она вложила томик в протянутую руку Бель.
Англиканская Библия. Библия короля Иакова… С виду самая обычная, а на деле… Когда-то к ней прикасалась ее мать. Она дала ее своей избитой дочери. Может быть, Библия служила для нее источником надежды? Была ли ее мать религиозной женщиной? Полистав томик, Бель не нашла ни загнутых страниц, ни пометок на полях. Она поднесла книгу к лицу, но почувствовала лишь запах чернил, старой бумаги и пыли, которая скопилась за кожаным переплетом.
– Аннабель, я много раз листала ее сама. Искала какие-то подсказки, но ничего не нашла.
И все же кое-что она уже узнала… Она крещена в англиканской вере, и ее любили. Ее любила мать, которая приложила все силы, чтобы спасти ее, а потом исчезла. Ее мать оказалась не способна защитить саму себя, зато она позаботилась о благополучии дочери. У Бель закружилась голова, и она села. Даже если ей больше ничего не удастся узнать о своем прошлом, хватит и того, что ее любили. Она была для кого-то желанной. И выжила, несмотря на тяжелые условия!
– Как по-вашему, сестра Мария еще жива?
– Не знаю. Возможно…
– Значит, я могу написать ей в церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Море-сюр-Луане?
Алисия села рядом с ней.
– Ты понемногу начинаешь кое-что вспоминать; возможно, тебе удастся вспомнить и еще что-то. Ты англичанка; поэтому здесь у тебя могут оказаться родственники.
– Мы поэтому приехали в Лондон?
– Нет. Во Франции была напряженная обстановка, и я решила, что тебе опасно там оставаться. Ты была еще слишком молода для того, чтобы уберечься от опасности, а я хотела тебя оградить.
Вот еще одна ее защитница, которая бросила все, что знала, ради девочки, которая даже не была ее кровной родственницей. Бель взяла тетушку за руку, погладила тонкую кожу. Вечернее солнце посылало им свои последние лучи. В углах кружили пылинки.
За окнами шумел Уайтчепел; отцы семейств возвращались домой из пабов, торговки продавали рыбу и хлеб, дети бегали в грязи, бедняки тащили домой узелки со снедью по узким, грязным переулкам. Жизнь перевернулась только для нее; слушая привычный шум за окном, она неподвижно сидела в кресле, прижимая к груди мамину Библию.