— Так учитель он, сводня или…? — фыркнула кое-как оправившаяся от недовольного внимания Посадской, Телепнёва.
— Он учитель, признанный государевой академической комиссией, — вздохнула Посадская. — А ты, Лушенька, дура, за языком не следящая. Эх, была бы я хоть на двадцать лет моложе, сама б его в постель затащила. А теперь, вся надежда на внучку… внучек.
— Всё равно не сходится, — пробурчала Телепнёва, ничуть не обидевшись на слова собеседницы. Привыкла уже… как и подавляющее большинство бояр. — Вербицкая… внучка пусть и признанного, но бастарда Скуратовых. Да ещё и по материнской линии. Да и с Кириллом та же история. Пресёкся род. По всем правилам пресёкся.
— Ну, это как сказать… — покачала головой Посадская, и кружок дам, незаметно собравшийся вокруг боярыни, заволновался. Уж больно многозначительно прозвучали слова Елены Павловны. И та, выдержав приличествующую случаю паузу, договорила: — Танюша, сердце моё, ты же была со мной на приёме и видела Кирилла Николаева своими…
— Почему Николаева? — встрепенулась Львова. — Он же Громов!
— Был Громов… боярич Кирилл Николаевич, сын младшего брата нынешнего главы рода, — не торопясь произнесла Посадская, кажется, ничуть не обескураженная тем, что её перебили. — А стал Кирилл Николаев, государев опричник.
— И гранд, как его дед, — тихо добавила Оболенская. — Я видела знак у него на шее, когда Николаев свёл руки молодых.
— Ну что, нужны ещё какие-то пояснения, почему я не считаю род Скуратовых угасшим? — осведомилась у Львовой Елена Павловна и повернулась к Телепнёвой, — Так что, ты уж прислушайся к словам старой женщины, Лушенька. Тебе и с одним-то Скуратовым, если что, не справиться, а уж с двумя ветвями, да при поддержке Главы Преображенского приказа и государева окольничего приказа Посольского… и подавно. О Громовых и вовсе молчу. Нынешний глава рода, Фёдор Георгиевич, весьма благоволит своему племяннику. Настолько, что своих дочерей к нему в учение отдал.
— С таким положением вещей, думаю, ещё год-два — и государь выдаст конфирмацию Николаеву и Вербицким на включение их в Бархатную книгу как продолжателей линии[35] Скуратовых, — задумчиво произнесла Оболенская.
Дамы оживлённо зашептались. Ещё бы, перспектива появления в свете сразу двух ветвей исчезнувшего было рода, их воодушевляла. Это ж новые карты в пасьянсе и… евгенических раскладах.
— Стоп-стоп-стоп, — покачала головой Львова. — Но ведь Вербицкая войдёт в род Бестужевых на правах супруги наследника. Так о каком возрождении линии Скуратовых может идти речь, когда её сын обязан будет продолжить линию и род отца?