Существует качественное различие между возможностями даже самого властолюбивого и самонадеянного лидера демократической страны и теми, которые есть у лидера авторитарного или тоталитарного режима. В условиях демократии, несмотря на любые старания лидера доминировать в политическом процессе, он, и что еще более существенно, его партия в конечном итоге ответственны перед электоратом. Тем не менее из рассмотрения лидерства в условиях и демократии, и авторитаризма следует ряд важных уроков и предостережений[1108]. Идея того, что лидеру виднее, а поэтому он обладает правом сосредоточить в своих руках непомерно большую часть исполнительной власти, существует не только в диктаторских режимах. А из предшествующих глав можно было заключить, что авторитарные системы не столь опасны на международной арене и преступны на родине, когда представляют собой в большей степени олигархию, а не самовластие.
Культ лидера, появившийся в фашистских и во многих (но не во всех) коммунистических государствах, наносил огромный ущерб. Но и в демократических странах налицо некоторые отзвуки того, что в нацистской Германии называлось «Fuehrerprinzip» (принцип вождя), а в Советском Союзе — единоначалием. Мы можем встретить их у политиков и политических обозревателей, которые хотели бы наделить большей властью высшее должностное лицо страны и предпочли бы заменить коллективное руководство на местах более персонифицированным. И в нацистской Германии, и в Советском Союзе (особенно при Сталине) принцип «большого босса» относился не только к фюреру или вождю на самой вершине. Он пронизывал всю властную иерархию сверху вниз, и мелкие гитлеры и сталины на региональном и местном уровнях могли оправдывать свой произвол тем, что начальник всегда один (и это всегда были именно начальники, а не начальницы). После смерти Сталина возникла и особенно подчеркивалась необходимость уравновесить единоначалие коллегиальностью[1109].
В условиях политического строя высокой степени авторитаризма у лидера, желающего провести радикальные реформы, есть основания пренебречь партийной организацией, которые отсутствуют у партийного лидера в условиях демократии. Поскольку сама эта партия обычно захватывает бразды правления насильственным путем, монополизирует и удерживает власть в собственных руках, поощряя конформизм и карая оппозицию (вплоть до сметной казни или в лучшем случае длительных тюремных сроков), она не обладает убедительными доказательствами своего морального или демократически подтвержденного права на руководство. Поэтому обязанности придерживаться норм системы не следовали ни Горбачев в своих попытках либерализации и демократизации политического строя Советского Союза, ни Дэн Сяопин в своем стремлении к переводу экономики Китая на рыночный путь развития. Исходя из соображений политического благоразумия, они оставались в рамках существующей системы ровно настолько, насколько это было нужно для проведения изменений, а случае Дэна — и в большей степени.