— Ага, Тюремщик! Тебе конец! И ты уже валяешься у меня в ногах!
Он занёс было меч для смертельного удара. Но опустить его он уже не успел. Собрав все свои оставшиеся силы в кулак, я мощным напряжением воли развоплотил небольшой круг помоста под оппонентом. Фактически я повторил трюк, предыдущий успех которого уже избавил нас от Залесьевской книжонки. Я был прав, Ди даже с помощью своего потустороннего контролёра не мог надолго становиться бесплотным. Он провалился сквозь пол по пояс. Я отпустил деволюмизацию. И Старика просто расхватило напополам досками помоста. Верхняя половина лидера демонопоклоннического культа так и осталась стоять с раззявленным ртом, как чудовищный бюст-памятник человеческому безумию и неуёмной жажде зловещего чёрного могущества. Из-под неё начала расползаться багровая лужа. Красно-чёрный клинок выпал из мёртвой руки и остриём скользнул мне по бедру, рассекши кожу и пригвоздив джинсы к полу. Хорошо ещё, что я лежал чуть в стороне, а то падение клинка могло иметь куда худшие последствия. Я вырвал штанину из-под торчащего в полу молниевидного меча, кое-как поднялся и заковылял к рампе. Шипя от боли в руке и бедре, я осторожно попытался привести в чувство прикованную сестру. К счастью, оказалось, что она не была в обмороке, а сумела погрузить себя в сон. На мой голос и ласковое прикосновение сознание девушки сразу отреагировало, и она проснулась.
— Андрюша! Братик! Ты жив? Мы победили?
— Да, Оленька, — твёрдо ответил я. — Проклятой книги больше нет.
Это было так. Даже глядя «истинным зрением», которое я пока ещё на всякий случай держал включённым, я не видел от обрывков страниц гадкого фолианта ни чёрно-блестящего сияния, ни каких-то там ментальных лучей или потоков.
— И лидера культа тоже, — добавил я. — Ты не смотри туда. Он… Немного не целиком нынче. Сестрёнка, я сейчас обесплочу удавку и кандалы, наклони голову и перехватись руками за рампу.
Я деволюмизировался, коснулся кожаного ремня у горла Оли и железного кандала на её правой руке и развоплотил их. Она наклонила шею, крепко взялась рукой за толстую доску, и тогда я поочерёдно освободил её левую руку и обе ноги. Ольга медленно сползла на помост и прислонилась спиной к пыточной станине. Она была вся в крови.
— Бедная моя, — прошептал я. — Опять ты страдаешь из-за меня. Сейчас…
Я с опаской оглянулся на вход в зал. Как я полагал, в любую минуту к нам могли ворваться боевики культистов, и прежде, чем оказывать первую помощь сестре, надо было срочно забрать и зарядить оружие. Однако Ольга проследила за моим взглядом и тихо сказала: