Но и федераты не собирались сдаваться без боя. На их стороне были перевес в людях и технике, трезвый образ жизни, поддержка западноевропейской буржуазно-демократической общественности. Они пили полученные по линии гуманитарной помощи ООН натуральные апельсиновые соки, их не мучило похмелье, и им нечего было терять, кроме своих баксов. Неся большие потери, спиртармейские части с трудом пробивались вперед и вязли в глубокоэшелонированной, прекрасно организованной обороне противника.
Наступавший на центральном направлении Бородянский спиртолитический полк за десять дней боев потерял обмороженными и допившимися до состояния полного нестояния две трети личного состава. Лютовал мороз. Не хватало спирта и тушенки, бойцов заедали вши, до них не доходили письма и порнографические журналы, но полк продолжал геройски бить врага, проявляя чудеса революционной храбрости.
Он уже успел отличиться при взятии Сахаровска, а за бои под Козельском был награжден почетным переходящим Красным знаменем Совета рабоче-крестьянской опохмелки и премирован цистерной метанола — одной из 250 захваченных им на центральном вокзале. Здесь, в Козельске, командование полком принял на себя сменивший на этом посту погибшего от передозировки метанола комполка, единственный во всей части оставшийся на ногах краском — спиртполитрук Сергей Колесов.
Бойцы любили Серегу за простой, компанейский характер, за любовь к спирту, за смелость, за заботу о подчиненных. До войны он учился в университете и по официальной версии был отчислен с третьего курса истфака за систематическое пьянство, прогулы, пьяный дебош в студенческом общежитии, драку с преподавателем из-за отнятой у него во время лекции поллитры. Работал рассыльным в фирме «Главсевбрифтрансервис». Ездил на дрезине с пакетами от Мурманска до Воркуты и обратно. Дрезина была старая, педальная, и у Сереги от непрерывного кручения педалей мышцы на ногах чудовищно раздулись, приобрели неестественные формы и ужасно болели. Пришлось перейти воспитателем в детский сад. Здесь он лечил свои ноги водочными компрессами и вскоре был уволен за пьянку на рабочем месте и спаивание своих несовершеннолетних подопечных.
Добровольцем вступил в спиртармию, участвовал в установлении спиртолитической власти в Урюпинске и в Вологде; как окончивший три курса университета, был направлен в летную школу, по окончании которой воевал под Мосхвой в истребительной эскадрилье имени подьячего Крякутного. Летчики этой эскадрильи прославились по всему фронту тем, что за все время существования своего подразделения, делая по 10–15 боевых вылетов в день, не сбили ни одного вражеского самолета, пропили большую часть своих «кукурузников» и все боеприпасы, а также уничтожили под Можайском колонну своих же собственных бензовозов, везших предназначавшийся для них же месячный запас авиационного топлива, чем окончательно вывели из строя свои истребители и оставили Спиртвоенсовет молодой Советской Республики без последнего стратегического авиационного резерва.