Страх превратил меня в маленькую девочку. Не так я представляла себе дебют. Пусть не стремилась к нему, но если я уже тут, то почему все наперекосяк? Давно, когда мы с Нелли забирались на колени к дедушке, он рассказывал нам об императорском дворце, и об этом зале тоже. Теперь я наяву вижу белоснежные мраморные колонны, безупречный паркет, огромные хрустальные люстры, лепнину и барельефы. Дедушка говорил, что наш первый выход в свет будет похож на сказку: белые платья, танцы, внимание молодых аристократов.
Ничего этого нет. Я одна, и каждый шаг приближает меня к позору. Кто представит меня императору? Вдобавок ко всему, я заметила насмешливые взгляды из толпы гостей. Конечно, я же толстая и некрасивая.
Нет, я не расплачусь. Я буду представлять, что рядом со мной — дедушка. Это он возьмет меня за руку и подведет к трону.
И все же щеки пылали, а внутри все звенело от страха. А еще — от беспокойства за Криса. Он не мог бросить меня в такой день. Возможно, если не было бы письма, я решила бы, что он до сих пор обижен и наказывает меня. Но, скорее всего, что-то случилось. Ох, лишь бы ничего страшного…
Еще три девочки — и я. Снова поймала взгляд Ларса. Теперь я стояла ближе, и смогла разглядеть, что Дэн бледен, а Ларс напряжен. И чего он на меня пялится? Пытается привыкнуть к моей уродливой внешности?
Я незаметно одернула платье, подтянула перчатки, повыше подняла подбородок. Леди Миларес Лэррис и одна справится!
Толпу гостей вдруг всколыхнуло, как будто пробежала волна. Что такое? Может, Крис?! Я даже обернулась, но не увидела брата. Зато рядом со мной возник Ларс.
— Кристиан не пришел? — мрачным шепотом спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
— И здесь нет никого из рода? Кто мог бы…
— Если и есть, я их не знаю, — ответила я так же тихо. И не выдержала: — Тебе какое дело?
Ответить он не успел. Вперед ушла девушка, что стояла передо мной, и Ларс подал мне руку.
«С ума сошел?! — хотелось воскликнуть мне. — Что о нас подумают!»
Ларс молча ждал. Отказаться — подвергнуть унижению принца. Я вложила свою ладонь в его. Хорошо, что мы оба в перчатках, иначе он содрогнулся бы от отвращения. Когда я нервничаю, руки становятся ледяными. Но он не мог не почувствовать, как дрожат мои пальцы. Смущаясь, я опустила взгляд.
— Его высочество Ларс Альтерри представляет леди Миларес Лэррис, — провозгласил глашатай.
Как будто так и задумано. Ага, как же! В зале такая тишина, что я слышу стук собственного сердца. Вернее, трепыхание. Оно бьется где-то в горле. Ноги подгибаются, в голове — туман. С удовольствием не поднимала бы головы, но так нельзя!