— У меня нет подруг. Но я никому не скажу, даю слово. Ваше величество, я беспокоюсь…
Хотела спросить о Крисе, но не успела, вернулся Ларс. Он привел сестру — бледную, заплаканную и такую нечастную, что мне сразу же стало ее жаль. Оказалось, что Оляна моложе меня — лет пятнадцать-шестнадцать, не больше. Она едва доставала макушкой до плеча Ларса, и была такой же темноволосой. Серые глаза припухли от слез, а губы дрожали.
Оляна молчала, переводя испуганный взгляд с отца на меня и обратно, и теребила носовой платок.
— Это не ты, — усмехнулся Терриан, облокотившись о столешницу. — А кто же?
— Это я, — всхлипнула Оляна. — Но… но… я не хотела. Я думала, это для Марго!
Я взглянула на Ларса — он поджал губы, но в остальном больше был похож на каменное изваяние, чем на живого человека.
— Где ты взяла украшение? — поинтересовался Терриан.
— Я… ну… в сокровищнице… — сникла девочка. — Помнишь, мы там были… с тобой…
— То есть ты стащила его из сокровищницы? Тайком?
— Да-а-а… — Оляна ударилась в слезы.
— Прекрати, — сухо попросил ее Терриан. — Учись отвечать за свои поступки. Как ты узнала, что эта вещь — магический метаморф?
— Так… я носила ее, когда никто не видит, — всхлипнула Оляна. — И поняла, что через определенное время цветок превращается в бабочку.
Мне невыносимо было присутствовать при этой сцене. И так понятно, Оляна не стремилась опозорить меня, она целилась в кого-то другого. Марго… Кто она? Любовница Ларса? Или его любимая? Сестры могут быть и жестокими.
— И кто у нас Марго? — спросил Терриан, словно прочитав мои мысли.
— Маргарита Сейли, — ответил Ларс.
— Ах, фрейлина…
Теперь император гневно смотрел на сына, и я чувствовала, как тяжело тому выдерживать взгляд отца. Все, остальное меня уже не касалось.
— Ваше величество, разрешите мне уйти, — попросила я. — Все выяснилось, и мне…
— Еще минуту, Милли, — перебил меня Терриан. — Оляна?
Она мгновенно поняла, что нужно делать. Мне снова стало неловко, но тут уж не поспоришь.
Впрочем, извинения девочки показались мне более искренними и честными, чем извинения ее старших братьев. Из того, что она бормотала, умоляя меня о прощении, я поняла немногое. Вроде бы она хотела устранить Марго, потому что та слишком много себе позволяла, а братья выбирают невесту, и это нехорошо, путаться с фрейлинами. Надеюсь, отец объяснит ей, что никто не заслуживает подобного обращения, и, даже из самых благих побуждений, это подлый поступок. Я же просто приняла извинения и даже обняла Оляну — не смотря ни на что, мне хотелось ее утешить.
— Ларс, проводи Милли в ее покои, — велел Терриан. — Пусть горничная поможет ей привести себя в порядок, и возвращайтесь, оба.