‒ Это было что-то необыкновенное! — находясь под впечатлением ее выступления, я с восхищением глядел на нее и не мог наглядеться. Мне никогда не доводилось испытывать такого чистого восторга.
‒ Да?.. Я тоже там была, ‒ отшутилась она.
— Скажи, как это у тебя получается? ‒ сдуру спросил я, — Эта поэзия движений, ты танцевала так… То была сама ожившая музыка!
— Как тебе объяснить… Не знаю. Все это должно быть у тебя в глазах… Нет, не то! Я отвечу тебе проще, словами Ницше: «Надо носить в себе бурю, чтобы сотворить танцующую звезду».
Даже я, не искушенный в этом, видел, что у Ли несомненный талант, каких мало и не понимал, почему она не идет на большую сцену. Я не раз спрашивал ее об этом. В ответ она отшучивалась, ссылаясь на то, что не пришла ее пора, и она еще не готова «играть в артистку». Со временем я понял, что это была духовная лень, попросту нежелание что-либо менять в своей жизни, а не отсутствие куража, последнего ей было не занимать. Конечно, решительность и уверенность в себе качества полезные, но грош им цена, если их тратить по пустякам. Она растрачивала себя, пускала по ветру свой блистательный дар.
— Иногда жизнь дает тебе шанс, — пытался я убедить ее пройти пробы в одном из известных танцевальных ансамблей, который приехал в Запорожье на трехдневные гастроли. Руководитель этого ансамбля был знаком с их прежним руководителем и через администрацию Дома культуры разыскивал Ли. — И если ты его упустишь, тогда все, поезд уйдет без тебя…
— Всего один шанс? — со смехом переспросила она, — Какая чепуха! Я возьму их у нее столько, сколько захочу. Я сама назначаю правила игры и все призы — мои!
В какой-то мере, меня устраивал такой ответ. Потому что временами меня пробирал холодящий страх, смогу ли я удержать подле себя это необыкновенное существо, яркое и прекрасное, как пламя, несомненно обладающее искрою божьей. Хотя меня и мучили угрызения совести от того, что рассуждаю я, как собственник и эгоист.
— А ты не хотела бы попробовать себя в балете?
Спросил я как-то Ли, провожая ее вечером с репетиции. Этот вопрос, как мне показалось, застал ее врасплох. Она отвела ставшие вдруг грустными глаза, задумалась.
— Не люблю балет. Что такое балет, ‒ типичный пример чистого искусства. Где, как ни в нем, видна вся оторванность чистого искусства от жизни. Чего стоит один только балетный танцовщик, в женских колготках с бейцалами>12 наружу. Сколько ни прыгает, а ни одного слова не понять! — начав серьезно, со смехом закончила она.
Мы долго смеялись над непонятным и для меня балетом. Подумаешь, даже самые высокие ценности жизнь испытывает иронией. Но однажды в баре «Весна» я наблюдал, с каким интересом и восторгом Ли смотрит балет по телевизору и как она смутилась, увидев мой недоумевающий взгляд.