Вскоре вся компания разместилась за двумя столиками. Андрея со всех сторон облепили девушки в нарядах, которые скорее подчёрчивали их обнажённость, чем скрывали её. С кем-то из них он пошёл танцевать с единственной мыслью, что от одной девушки ускользнуть гораздо легче, чем от целой компании. Девушку звали Аллой, но она всем представлялась Алей. Народ не спорил, Аля так Аля. Было заметно, что она пропустила уже не один коктейль. Аля обвивала руками шею Андрея и жарко дышала ему в лицо. Устав от топтания и кривляния, он спросил:
– Тебе принести чего-нибудь выпить?
– О, да! Принеси! – радостно воскликнула она.
– Постой тут, – сказал он, прислонив её к колонне, обвитой гипсовыми гирляндами из роз и амуров.
Больше к Але Андрей не возвращался, вместо бара он тут же направился к выходу, на улице тормознул такси.
– Куда? – спросил водитель.
Андрей до того, как сесть в такси, не подумал о том, куда же ему ехать. В свою квартиру не хотелось, в дом брата и Ариадны тоже, и он решил поехать в мастерскую. При ней была и кухня, чтобы сварить кофе, и комната с диваном, где можно переночевать.
– Давай на Снегова, одиннадцать, – сказал он таксисту. И тот кивнул.
Андрей открыл помещение своим ключом и вошёл. К его удивлению, в мастерской горел свет.
– Кто там? – крикнул он.
Никто не отозвался. Андрей решительно направился в мастерскую и увидел одного из учеников Ильи. Совсем молодой парень задремал прямо с кистью в руках.
– Эй, – тихонько окликнул его Андрей. Парень не просыпался, и Незвецкий потряс его за плечо. Тот вздрогнул и открыл глаза. Узнав Андрея, он успокоился.
– Это вы, Андрей Маратович.
– Я-то я, – усмехнулся Андрей, – а ты чего тут ночью делаешь?
– Понимаете, Илья Маратович сказал мне днём, что рука моего ангела похожа не на руку небесного существа, а на кусок гипса, вот я и вернулся. Мне по дороге домой озарение пришло.
– А разве у ангелов руки, а не крылья? – усмехнулся Андрей.
– Вообще-то, конечно, крылья. Но ведь и руки есть.
– Вам, художникам, виднее, – продолжал улыбаться Андрей, – а где же Илья?
– Так он ушёл уже.
– Значит, он не знает, что ты вернулся?
– Нет, – помотал головой парень.
– Чудной ты, Леопольдик, – зевая, сказал Андрей и спросил: – Что, ещё писать будешь?
– Нет, пожалуй, на сегодня всё. Поеду домой.
– Поздно уже. Пошли спать. Я на диване лягу, а ты на кушетке.
Кофе варить Незвецкий передумал. Но если Леопольд, едва коснувшись головой подушки, сразу заснул безмятежным сном младенца, то Андрей спал плохо, ворочался с боку на бок. А когда всё-таки погружался в сон, ему снилась Мирослава Волгина. Она насмехалась над ним и во сне. А он скрипел зубами и терпел. Проснулся он с возгласом: «И доколе?!»