Р.S. Я сообщу папе, что с тобой все в порядке, это поддержит его, он ведь любит тебя по-прежнему».
Я упрямо мотнула головой:
— Вы заставили его написать это.
— Ну да, в паузах между выстрелами я посветил ему фонариком и уговорил это сделать, — хохотнул шофер. — А потом застрелил. — Он погладил рукоятку пистолета. — Кстати, патроны холостые.
— Тогда зачем этот фейерверк, вся эта история с побегом, зачем? Нет, я не верю, что Андрей меня обманывал!
— Во-первых, он умнее и глубже, чем ты представляешь. Во-вторых, его действия не причинили никому вреда.
— Вы лжете мне!
Борис достал телефон, не говоря ни слова, набрал номер, протянул мне. Голос сына звучал торжествующе и виновато.
— Мама, у меня все в порядке! Уже объявили наш рейс. Через три часа буду в Москве. Когда мы встретимся, я верю, ты все поймешь, и не будешь сердиться. Пока!
Слезы выступили у меня на глазах. Как я ненавидела всех, кто сплел эту паутину лжи!
— Ну-ну, не расстраивайся. У тебя замечательный сын.
— Для чего нужна была эта история с побегом? Чтобы загнать меня в святилище? Но ты мог отправиться один.
— В том-то и штука, что не мог. И я не знаю, где ты была. Мы все осмотрели. Выхода наружу нет.
— Но есть тоннель, который выводит на побережье близ Констанцы.
— Отсюда до моря минимум двести километров.
— Возьми да прогуляйся по пещере сам.
— Лидия, я хочу услышать рассказ о том, где ты была.
Я собиралась заартачиться, но вовремя прикусила язык. Борис, безусловно, фанатик. Есть десятки способов выбить из человека правду. Дело в том, что мне не хотелось вовсе ничего говорить. То, что случилось у моря, касалось только моей души и просило защиты.
— Тут нечего рассказывать, Борис. Я выкатилась у подножия холма на побережье, долго шла вдоль берега, никого не встретив, потом, от усталости или страха, мне привиделся страшный демон с чем-то вроде палицы в руках, которой он долбанул меня по голове, и я вырубилась, а открыла глаза уже здесь, у раскопок.
Странная легкость в голове мешала сосредоточиться, вызывая рефлекторное желание поболтать. Видимо, действовала та дрянь, которую Борис подсыпал в кофе. Он в раздумье посмотрел на термос:
— Давай выпьем еще кофейку?
— Нет, спасибо. У меня уже тахикардия началась. И чувствую себя неважно. Смотри, какой на ноге синяк! — Разумеется, Борис меня не убьет, пока не выяснит все подробности.
— Хорошо. Поехали. Надеюсь, ты понимаешь, что не в посольство.
В постели, одна, я стала думать, что же на самом деле произошло. Если змееголовый Сатни мне привиделся, то, каким же чудом я выбралась из каменного мешка, когда у меня не было даже веревки, чтобы подняться с четвертого уровня на третий? Что ж, пожалуй, придется свыкнуться с теорией множественности миров, локально проницаемых, и с тем, что святилище, или какая-то его часть, служит порталом.