Евгений Константинович, основываясь на том, что он знал о семье Макуниных, почти не сомневался, что вся эта история, едва не кончившаяся трагически, — следствие каких-то изъянов в Олином воспитании.
И он невольно возвращался к дням своей молодости, к тем не очень устроенным, не очень материально обеспеченным дням, когда они с Ириной произвели на свет первенца.
Все ли сделали так, как следует?
Может, и нет, даже наверное — нет. В чем-то ошибались, где-то недоглядели, но за одно он мог поручиться: в нечестности и равнодушии никто не смог бы их упрекнуть.
И потом — разве так уж и нет результатов?
Сын окончил школу с золотой медалью, два курса — сплошные пятерки и повышенная стипендия. Евгений Константинович изредка пошучивал, называя Алексея «студенческим пенсионером». Не курит, не пьет, по-видимому, не хулиганит, не сквернословит, честен, скромен и вежлив, любит сестру и родителей — чего же еще?
А Танька?
Добрая, веселая, открытая, баламутная Танька! Тут уж не жди круглых пятерок — ни в жизнь не заставишь ее получить больше стандартного трояка, в идеале — четверки по предмету, который ее не захватывает или, как она выражается, «не колышет». Зато тому, что ей дорого, она отдается целиком, без остатка, щедро и самозабвенно. Да, что говорить, Танька — отличный парень!
Разве плохие дети? Какого же подарка еще просить у судьбы? Над чем без конца ломать себе голову?..
Ларионов сидел в одиночестве и смотрел телевизор. Ирина Анатольевна ушла на ночное дежурство, Алексей в компании Марико, Влахова и Каракизовой — в цирке шапито, неделю назад приехавшем в город. Увязалась с ними и Танька. Они взяли ее без особого энтузиазма, но взяли: не отказывать же в присутствии Евгения Константиновича.
Телевизор себе работал, а он сидел, не вникая, в смысл того, что происходило на экране, и очнулся, лишь когда диктор объявил очередную передачу, которую Евгений Константинович не признавал.
Старые, затертые кинопленки с эстрадно-песенными номерами, соединенные на живую нитку пространными, витиевато написанными словесными связками, которые он про себя именовал словоблудием. «Лошади кушают овес и сено, Волга впадает в Каспийское море»…
Он встал и выключил телевизор.
Чем же заняться? Непривычное время — отпуск. Тетрадей нет, к урокам готовиться не надо.
Звонок. Кто бы это мог быть?
Евгений Константинович надел пиджак и пошел открывать.
За дверью стояла Макунина.
— Вы?.. Простите. Здравствуйте, — густо покраснев, сказала она.
— Здравствуйте, Ираида Ильинична, — не скрывая удивления, ответил он. — Входите.