Лоиса, надо признать, держалась молодцом. Те, кто вдолбил ей в голову чушь про «быть выше», сейчас могли бы гордиться воспитанницей. Вот только её глаза… такие бывают у смертельно раненой, загнанной в угол жертвы.
Такие бывали у моих жертв, чего уж там. Но Лоиса мне не жертва, а подруга! Подруг, насколько я понимаю, следует защищать.
Талина что-то предостерегающе тараторила. Ага, одна из розочек и есть та самая Смерина даар Мрауш, с которой Лоисе не повезло поругаться. Хорошенькая барышня, точнее, холёная — следит и за лицом, и за руками. Кожа очень белая, а волосы золотые — при таком типаже должны были уйти в рыжину, так что наверняка подкрашивает. И веснушки тщательно сводит. Личико трогательным сердечком — вот кому безумно идёт гладкая причёска и тугой узел волос! А голубые глаза такие невинные-невинные… Держится чуток в стороне, грязную работу выполняют обожалки. Ну, это не сюрприз, здешние патронессы часто выкручиваются именно так.
Косой взгляд по сторонам — классные дамы и служанки смотрят кто куда, только не на то, что происходит перед самым их носом. Это так здесь принято, да?
«Пока не случится ничего… нарушающего порядок, они не вмешаются».
«И что считается нарушающим порядок?»
«Ну… — Талина явно смутилась. — Если у Лоисы выпадет поднос, ей попадёт за неаккуратность. И всё такое».
Понятно. С Талиной такое явно проделывали не раз и не два.
Значит, говорите, для вмешательства классных дам требуется нечто, нарушающее порядок? Хорошо, случится вам нечто. Вот прямо сейчас и случится.
Таль вскрикнула, кажется, хотела меня остановить, но мне уже было не до того. Я увидела подходящую цель.
Один охотник на демонов говорил ученику, когда думал, что я не слышу: «Если демонов несколько — не нападай на них всех скопом, выбери одного, лучше всего — самого слабого. Остальные не обратят внимания, может, даже посмеются над неудачником. Демоны всегда заняты только собой». Да, мне противостояли люди, но… принцип от этого особо не изменился.
Со стороны казалось, что я обхожу девиц, столпившихся вокруг Лоисы, по достаточно широкой дуге. По крайней мере, они не обратили на меня внимания. Не доходя несколько шагов до раздаточного столика, я резко изменила направление и подцепила локтём одну из обожалок — курносую девицу с уныло-испуганной физиономией. Сразу видно, что девочка в такого рода проделках новенькая, ей ещё неловко, хотя и старается произвести на патронессу впечатление. Неловкость — это хорошо: она делает человека скованным, а его движения — чуть более резкими, нежели обычно. Обожалка дёрнулась, отшатнулась от меня, взмахнула рукой… и въехала локтём аккурат в суп Лоисы. Раздался истошный вопль. Сама Лоиса от испуга тоже отскочила, ударившись спиной о поднос другой мучительницы. Тарелки на подносе подпрыгнули и перевернулись. На пол закапала юшка.