Вернулась она через минуту, держа в руках деревянный ковш. Чтобы напоить раненого, ей пришлось поддерживать ему голову.
Вода была холодной и приятно ломила зубы.
– Есть хочешь? – повторила женщина, когда могильщик не в силах больше пить снова откинул голову на подушку.
– Нет.
– Тебе надо поесть.
– Не хочу, – сказал Велион. Подумав, он добавил, не разжимая челюстей: – Не думаю, что смогу есть.
– Сможешь, – отрезала его спасительница.
Она встала с кровати, подошла к столу, некоторое время шумела там. Могильщик почувствовал запах тушёной со шкварками капусты. Несмотря на то, что он терпеть не мог капусту, в животе заурчало.
– Помоги мне сесть, – попросил он, когда женщина подошла к кровати с тарелкой в руках.
Посадить Велиона оказалось трудным делом – рёбра отдавались парализующей болью, кружилась голова. Тем не менее, ему удалось принять полусидячее положение, опираясь на стену, у которой стояла лежанка. Женщина принялась кормить могильщика с ложки. Жевал он с трудом, каждое движение челюстями причиняло боль. Съесть много он так и не смог, но самочувствие немного улучшилось. Ненадолго. Почти сразу его затошнило.
– Как тебя зовут? – спросила женщина, оставляя тарелку.
– Велион.
– А я Свиша, – представилась хозяйка. Помолчав, она спросила: – Тебя побили камнями?
– Да.
– Я так и думала. Ничего, до свадьбы заживёт.
В комнате снова повисла тишина.
– Знаешь, – медленно проговорил Велион после долгой паузы. – Я могильщик. Проклятый выродок. Поэтому меня и закидали камнями.
– И что?
– Зачем ты меня подобрала?
– Мне стало тебя жаль. Что я была бы за человеком, если бы не помогла истекающему кровью у моего плетня мальчишке?
Могильщик отвернулся, кривя губы в горькой усмешке.
Ей стало жаль мальчишку, истекающего кровью у её плетня. Жаль его, могильщика. Когда его в последний раз кто-то жалел? Наверное, никогда. Что-то дрогнуло в его груди, зашевелилось, будто бы просыпаясь.
– Спи, – сказала Свиша, поднимаясь с кровати. – Спи… проклятый выродок.
Проклятый выродок заснул.
***
Велион встал на ноги через три дня. Сотрясения мозга, которого он так опасался, у него как будто не было. Сломанные рёбра всё ещё болели, но уже не так сильно, да и рана на виске начинала подживать.
Пока он валялся в постели других дел, кроме как болтать с хозяйкой, не было. Вот они потихоньку и узнали многое друг о друге.
Свиша уже шесть лет как вдова. Сейчас ей уже двадцать шесть лет, но она раз она не смогла снова выйти замуж до этого возраста, то уже не выйдет никогда. Детей не завела: два выкидыша при живом муже и третий уже при мёртвом, ровно на похоронах. Потому жила одна.