Сэр Ричард смущенно кашлянул.
– Сэр Гай, вы уже не раз имели честь сопровождать леди Марианну. Уступите возможность и мне попросить такого же позволения у прекрасной леди!
Гай окинул его ледяным взглядом, но ничего не успел сказать, потому что к ним подлетела стайка совсем юных девушек. У одной из них в руках была лютня, которую незамедлительно протянули Марианне.
– Леди Марианна, спойте, пока сэр Рейнолд не подал знак к началу обеда!
– И правда, спойте! – присоединилась к общей просьбе новобрачная. – Вы так чудесно поете!
Марианна не заставила себя упрашивать. Она была рада предупредить готовые начаться препирательства между Гаем и Ричардом Ли, которые грозили вылиться в ссору. Присев на низкую скамеечку, она немедленно оказалась в окружении гостей – они весело перешептывались, ожидая ее песен. Настроив лютню, Марианна на миг задумалась, какую песню ей спеть, но тут леди Клод, держа под руку Брайана де Бэллона, попросила:
– Милая леди Марианна, спойте что-нибудь в честь нашей свадьбы! Какую-нибудь песню о любви.
Она сопроводила просьбу влюбленным взглядом, обращенным к молодому супругу. Марианна улыбнулась и согласно кивнула. Струны ответили переборам ее пальцев нежной мелодией, и Марианна запела песню, долетевшую до английских берегов из Аквитании:
Полна я любви молодой,
Радостна и молода я,
И счастлив мой друг дорогой,
Сердцу его дорога я —
Я, никакая другая!
Мне тоже не нужен другой,
И мне этой страсти живой
Хватит, покуда жива я.
Да что пред ним рыцарь любой?
Лучшему в мире люба я.
Кто свел нас, то тем, Господь мой,
Даруй все радости мая!
Речь ли чернит меня злая,
Друг, верьте лишь доброй, не злой,
Изведав любви моей зной,
Сердце правдивое зная.
Слушатели смолкли, очарованные напевом и неожиданно страстным голосом Марианны, который, казалось, проникал в каждое сердце.
Чтоб леди>6 о чести радеть,
Нужно о друге раденье.
Не к трусу попала я в сеть —
Выбрала славную сень я!
Друг мой превыше презренья,
Так кто ж меня смеет презреть?
Всем любо на нас поглядеть,
Я не боюсь погляденья.
Привык он отвагой гореть —
Жаркого сердца горенье
В других заставляет истлеть
Все, что достойно истленья.
Доблести вашей горенье
Зовет меня страстью гореть.
С вами душой ночь и день я —
Куда же еще себя деть!>7
«Святая Дева! – подумал Гай, не сводя тревожного взгляда с лица Марианны. Ее глаза, затененные длинными ресницами, приобрели какой-то особенно теплый оттенок, и нежная мечтательность затаилась в устремленном вдаль взгляде. – Да ведь она влюблена! Она никогда раньше так не пела, а сейчас поет, словно рассказывает о собственных чувствах. Вот в чем настоящая причина ее такого упорного сопротивления!»