Баронесса ждала, остановившись перед зеркалом в полный рост. Две служанки вошли в комнату и принялись переодевать госпожу. Она стояла, словно живой манекен со скучающим лицом, пока на неё натягивали платье.
Эстелла принялась рисовать в альбоме, вдохновившись окружающим великолепием. На бумаге обретало форму новое платье.
– Эстелла! – Голос Баронессы испугал Эстеллу, и она пролистала страницы к наброску, который делала в машине. – Лиф. Нужно подточить карандаш. Украшения! – произнесла Баронесса повелительным тоном, обращаясь к Джону, своему камердинеру. Она велела достать бесценные аксессуары. Слуга направился к дальней стене комнаты. Он надавил на стену, открыв потайную дверь, за которой скрывалась ещё одна, запертая. Охранник достал ключ и открыл её, после чего исчез внутри тайника-сейфа. – Ты наточила карандаш? – вновь спросила Баронесса, устремив внимание на Эстеллу. Эстелла кивнула, но не ответила, сосредоточившись на доведении модели до совершенства. В следующее мгновение камердинер возник из потайной комнаты с подносом сверкающих украшений в руках. Баронесса сошла с платформы, на которой всё это время стояла, и подошла к нему. Она бегло просмотрела варианты с бриллиантами и сапфирами, рубинами и изумрудами. Она отодвинула в сторону несколько экземпляров поменьше и наконец выбрала комплект с бриллиантами, состоявший из ожерелья, серёг и крупного кольца. – Отлично, – сказала она, показываясь присутствующим. – Как я выгляжу?
– Умопомрачительно, – без промедления ответили слуги.
Баронесса, казалось, пропустила дежурный комплимент мимо ушей.
– Эстелла, – позвала она, – показывай. – Эстелла быстро подошла к ней. Протягивая альбом, она показала начальнице эскиз, который та запрашивала. Баронесса коротко кивнула. – А как бы сделала ты?
Эстелла помолчала. Она не знала, что сказать. Баронесса хочет узнать честное мнение о её модели или это ловушка? В конце концов Эстелла решила рискнуть и внесла несколько быстрых правок в набросок, после чего протянула его Баронессе, не смея дышать.
Баронесса изучала рисунок, казалось, целую вечность.
– Думаю, ты... кое-что можешь, – наконец заключила она. Затем, не сказав больше ни слова, развернулась и вышла из комнаты. Слуги последовали за ней.
У Эстеллы болели глаза. Она разглядывала набросок, прикреплённый к стене кабинета Баронессы, почти целый час, пытаясь его улучшить. Баронесса была здесь же – сидела за рабочим столом, выискивая недостаток за недостатком. Всякий раз Эстелла делала набросок лучше и прикрепляла его к стене для сравнения. Её не огорчала критика. Она помогала ей расти как дизайнеру. И хотя Баронесса ей не то чтобы нравилась, Эстелла определённо уважала её мнение. Так что она смирилась с её комментариями и резкими замечаниями.