Интересен опыт творческого соприкосновения с инобытием Павла Александровича Флоренского. Свое учение философского символизма он назвал «Конкретная метафизика» [11]. Понятие «метафизика» подразумевает рассмотрение духовных феноменов, стоящих за реальными физическими явлениями, а определение «конкретная» подчеркивает приоритет духовного, которое выступает не отвлеченно, а выражено в реальном чувственном воплощении. Эту выраженность духовного через чувственное П.А.Флоренский обозначил как «символичность». Сам процесс духовного познания для мыслителя – это, прежде всего, живое чувственное общение с познаваемым, «реальное вхождение познаваемого в познающего» [11, с. 79], которое называется Флоренским «единением» [11, с. 79], причем пути познания и способы определяются не познающим, а Высшим. «…Пути намечаются из средоточия. Их может быть бесчисленное множество, это игра познаваемой реальности» [11, с. 32].
Тот факт, что описываемые П.А.Флоренским способы духовного познания были им прочувствованы и лично освидетельствованы, демонстрирует запись «таинственного факта» – «…вхождение Бога в меня как в субъекта (познания) и меня в Бога как в объективную Истину» [12, с. 80]. Здесь сам Флоренский выступает в качестве свидетеля того, что человек может являться не только объектом познания, но способен подняться до сознательного сотрудничества с Высшим.
Живой личный опыт духовного познания, определяемый П.А.Флоренским как экстаз, он имел через чувственное восприятие: «С детства запахи были для меня выражением глубочайшей сущности вещей, и я всегда ощущал, что через запах я сливаюсь с самою вещью. Цветы, эфирные масла и в особенности благовонные смолы воспринимались мною как несомненные прорывы в этом мире и проходы в иной» [цит. по: 5, с. 672].
В своих работах П.А.Флоренский описал несколько способов духовного познания. Исследуя феномен интуитивного творчества, он попытался облечь его в словесную форму. Для этого он ввел понятие «словесной клетки» в качестве некоего «словесного первоявления» и определил ее как «место входа из мира бессловесного – в словесный» [13, с. 183], то есть из мира тонкого в плотный. Именно этой словесной первоклеткой, по мнению мыслителя, «вводится художественная энергия в мир» [13, с. 183], и в дальнейшем происходит лишь расширение области ее проявления. Причем П.А.Флоренский считает, что интуиция, какой бы определенной она ни была, не может быть подвергнута «окончательному анализу», «ибо неведомое – прежде всего, есть неведомое, в своей особой качественности, и то познание, которое сделало бы его не неведомым, которое лишило бы его качества неведомости, было бы не познанием, а величайшим заблуждением» [14, с. 212–213].