К духовным способам познания А.Л.Чижевский относил и интуицию, и озарение, и образное мышление – словом, все то, что побуждает к размышлениям, построению гипотез, переходящих в экспериментальные исследования. Он отмечал, что сущностной составляющей образа видимого является некое невидимое духовное явление, которое, только верно понятое, дает возможность познавания его сокровенных глубин. Через «творчество образов» Чижевский раскрывал и познавательную суть поэзии, представляя ее как результат духовных откровений, которых «не достигнет строго размышляющая философия или наука» [цит. по: 9, с. 164].
Личный опыт духовного познания А.Л.Чижевский раскрывает прежде всего через образы и мысли своей поэзии. «Условимся под плодами истинного поэтического творчества, – писал он, – понимать такое произведение, которое “расширяет” наше познание мира, явлений, вещей, событий; приводит в движение нашу мысль и тем самым заставляет мыслить и имеет само по себе, независимо от влияния на нас, философскую, этическую и эстетическую ценность» [цит. по: 5, с. 559].
Поэтическое мироощущение А.Л.Чижевского оказало большое влияние на его научное творчество, открывая перед ним еще неисследованные области, предоставляя возможность познавать сущностные аспекты мироздания. Через поэтическое творчество Чижевский-ученый рассматривает феномен сна как один из духовных способов познания, который, по его мнению, есть отражение иных более утонченных пространств, но столь же реальных, как реален для человека земной мир. А.Л.Чижевскому знаком и метод духовной интуиции, который он называл «шестым чувством» и определял его как «суммирующее восприятие первых пяти чувств, создающее новые и новые логические здания, предвосхищающие непосредственные данные самой природы» [8, с. 111].
А.Л.Чижевский понимал и ценность озарения как способа духовного познания. Испытав радость таких мгновенных прозрений, Чижевский-ученый пытался записать свой духовный опыт: «После того, как молниеносно (именно подобно молнии) мелькнула та или иная идея, ученый приступает к ее “материализации”. Он рассматривает ее и так и сяк, направляет на нее оружие своего научного арсенала, эрудиции и приходит к тем или иным выводам. <…> Но бывает и так, что он поражается глубиной идеи, стоит как вкопанный, будучи не в состоянии производить какое-либо движение, и только постепенно приходит в себя. Тогда как одержимый он бросается к бумаге и набрасывает корявыми буквами свою мысль. В голове у него шумит, он ничего не различает вокруг себя, гонит всех прочь, ходит взад и вперед по комнате, иногда свистит и кричит: “Эврика!” (Я нашел), бежит под кран, чтобы остудить свою горячую голову, не замечая никого и отталкивая всех на своем пути» [10, с. 346]. Подобные свидетельства тонкоэнергетического восприятия чрезвычайно важны в процессе создания новой системы познания. Здесь описан целый комплекс духовных ощущений и переживаний, которые требуют анализа ученых из разных областей науки.