У границы штата Миссури Джош ускорил шаг.
Сильная гроза остановила его на два дня, и он нашел укрытие от потопа в маленькой общине, которая лаконично называлась «Все хорошо», потому что в центре города был вырыт колодец. В здании школы он играл в покер против двух подростков и престарелого бывшего библиотекаря и проиграл пятьсот двадцать девять тысяч долларов — деньгами служили канцелярские скрепки.
Снова вышло солнце, и Джош отправился дальше, радуясь, что карточные шулеры оставили ему кроссовки.
Он увидел зеленые виноградные лозы, тянувшиеся через лесок по обеим сторонам дороги, затем обогнул поворот и резко остановился.
Далеко впереди что-то сверкнуло. Что-то ловило свет и переливалось на солнце. Это походило на какой-то сигнал.
Он продолжил путь, стараясь понять, что это за блики. Но источник сверкания находился слишком далеко, и он не мог догадаться. Дорога сама ложилась ему под ноги, он уже не обращал внимания на мозоли.
А что-то сверкало… сверкало… сверкало…
Он снова остановился и перевел дыхание.
Вдалеке на дороге он увидел чью-то фигуру. Две фигуры. Высокую и маленькую. Они ждали. А высокая была одета в длинное черное платье с блестками, мерцавшими на солнце.
— Глория! — закричал Джош.
Он услышал, как она зовет его, и увидел, как она бежит к нему в платье, которое надевала каждый день — в надежде, что, может быть, именно сегодня он вернется домой.
И этот день настал.
Джош побежал ей навстречу. Пыль дорог поднялась с его одежды, когда он поднял Глорию и прижал к себе. Аарон кричал и прыгал рядом с ними, дергая великана за рукав. Джош подхватил мальчика на руки и обнял их обоих, и все они заплакали.
Они отправились домой — и там, в поле близ Мериз-Реста, росли согнувшиеся под тяжестью плодов яблони, не уничтоженные «Армией совершенных воинов».
Жители Мериз-Реста вышли из домов и собрались вокруг Джоша Хатчинса. И в новой строящейся церкви он рассказал людям обо всем, что случилось. А когда кто-то спросил, вернется ли Сван, Джош с уверенностью ответил:
— Да, в свое время.
И прижал к себе Глорию.
В свое время.
Время шло.
Из праха поднимались селения, строились залы для собраний, школы, церкви, хижины — сначала из досок, потом из кирпича. Остатки армий натыкались на людей, готовых сражаться насмерть за свои дома, и агрессоры исчезали, как снег под весенним солнцем.
Процветали ремесла, селения начали торговать друг с другом, с радостью принимая странников: те приносили отовсюду новости. Почти повсеместно выбрали мэров, шерифов или управляющих советов, и закон силы оружия уступил место суду.