Потом вернулись домой к этому прапорщику. Его жена накрыла на стол. «Повезло ему с женой, – промелькнуло в голове у Андреева, – вежливая, доброжелательная. Немного полненькая, но это только ее красит». Душ, вкусная домашняя еда, чистая постель, что еще нужно солдату? Единственное, что испортило настроение Андрееву, – он закричал ночью, во сне. Его облили водой, прямо в постели, разбудили. Глаза у него были как у безумного. Он ничего не помнил. На ум пришла дурная мысль: «Эту войну ты будешь вспоминать, как единственное, что было у тебя в жизни». Так оно и получилось впоследствии.
Утро. Только еще рассвет занялся. Солнце ударило прямо в правый глаз. Лучше бы в левый. Ведь правым надо целиться. А какой из командира снайпер, если снайперский глаз ослеплен дневным светом? Он думал так, как думал на войне. Он не мог себе представить, что бывают даже ситуации, когда можно девушек любить, что можно их просто видеть в коротких платьях. В конце концов, его поймут друзья на «гражданке», дадут ему, наверное, упущенное, может, даже женят. Так оно впоследствии и получилось.
Вернемся к утру, читатель. «Кто рано встает, тому бог подает», – так гласит Библия. Андреева, естественно, подняли, а разбудить забыли. В этом случае ему гоже повезло, как везло на всей этой необъявленной войне. Лейтенант встал, умылся, побриться не успел, ехать пора. УАЗик уже у подъезда, на командирском месте майор из четвертого отделения РВК.
–Здравия желаю, товарищ майор.
–Здорово… Что-то ты больно радуешься, или усы у тебя такие?
–Нет. Просто домой хочу после похорон.
Вот после похорон и поговорим. Сейчас едем к родственникам, там и гроб стоит. Похороны после обеда. Смотри, лейтенант, там толпа взбудораженная. Могут морду набить.
–Справимся, не в первый раз.
–Здесь тебе не Афган, – сказал майор. – Будь добр, держи зевало на замке.
–Понял, – ответил Андреев.
Действительно, тут не Афган. Странно как-то, за что морду бить сопровождающему гроб офицеру? Может, согласно старой армейской пословице, было бы за что – убили бы? За Андреевым заехал УАЗик из военкомата. Уселись, поехали. За окном мелькают «хрущёвки», частные дома, деревья. Все вперемежку. Вот въехали в частный сектор. Люди стоят на улицах, о чем-то оживленно разговаривают, жестикулируют. У Андреева к горлу подступил комок: «Что-то нехорошее произойдет». Как будто в воду глядел. Не успели вылезти из машины, толпа уже обступила ее.
–Выходите быстрее, сволочи, на что наших сыновей посылаете?
–Сами, небось, в тылу ошиваетесь.
А этот, в полевой форме, что здесь делает? Вырядился под военного.