– Как ты хороша, малютка! – прошептал он, наваливаясь на нее всем телом и пытаясь уронить спиной на пол. – Не бойся! Никто ни о чем не узнает!
– И вы еще упоминаете о Всевышнем! – возмущенно крикнула девушка во весь голос.
Она неожиданно ловко вывернулась из-под епископа, вырвалась из кольца его рук и отпрянула к стенке носилок. Выхватив из просторных монашеских одежд длинный нож, девушка заслонилась им от епископа. Не сводя с него гневных глаз, она торопливо затянула ворот платья, одернула подол и, брезгливо поморщившись, провела ладонью по шее, стирая следы поцелуев епископа. Он же пришел в себя и лениво передернул плечами.
– Оказывается, у тебя есть коготки, милая кошечка? – насмешливо сказал епископ и, подавшись к девушке, с угрозой процедил сквозь зубы: – Брось нож, глупая девчонка! Не то я позову стражу, скажу, что ты покушалась на меня, и разрешу ратникам и слугам сделать с тобой то, что собирался сделать сам. Выбирай, что тебе больше по вкусу!
Минуту они смотрели друг на друга, одинаково тяжело дыша, потом девушка улыбнулась, покивала головой и сказала:
– Я выбрала, мессир! Мы позовем стражу!
Она рывком сорвала с окошка занавесь и громко крикнула, поразив епископа звучным саксонским наречием, как раньше поразила чистым произношением уроженки Франции:
– Остановите лошадей!
Спокойно рысившие лошади немедленно остановились. Всадник, сопровождавший носилки рядом с окном, спрыгнул с коня и распахнул дверцу:
– Что, малышка Тиль, тебе надоело общество нашего благочестивого лорда епископа?
Робин, поставив ногу на приступку носилок, подал руку девушке и насмешливо посмотрел на епископа, который онемел от неожиданной встречи с лордом Шервуда.
– Безмерно надоело, ваша светлость! – ответила Тиль и, схватившись за руку Робина, выскользнула из носилок. – Вилл Статли ошибся, когда сказал, что лорд епископ так же порочен, как его кузен Роджер Лончем! Тот сильно уступает в порочности епископу Гесберту!
– А! – протянул Робин и усмехнулся. – Я недаром велел тебе взять с собой нож! – Устремив на епископа насмешливый взгляд, он сказал: – Рад видеть вас, милорд, если не в добром расположении духа, то в добром здравии! – и Робин сделал приглашающий жест: – Выходите, ваша милость, и уделите время для беседы с моей светлостью.
Он посторонился, давая епископу выйти из носилок. Епископ медленно ступил на землю и окинул взглядом стрелков в зеленых куртках, окруживших носилки. Запряженных в них лошадей держал юноша шестнадцати лет, покрикивая на коней нарочито грубым баском. Свою попутчицу епископ заметил возле стрелка, в котором узнал брата лорда Шервуда. Вилл обнял девушку за плечи и поцеловал в лоб.