– Прекрасно! – раздвинулись в злой улыбке губы епископа. – Так это одна из ваших подружек? Тяжкий грех, прелестная леди, использовать для такого низкого обмана невинные монашеские одежды!
Услышав упрек, Тиль смерила епископа взглядом, полным негодования и презрения.
– Которые вы же пытались с меня сорвать?! И даже грозили отдать меня ратникам и слугам, чтобы они надругались надо мной, когда не вышло у вас? И после этого вы отваживаетесь продолжать свои лицемерные проповеди?! – она рассмеялась и покачала головой. – Не трудитесь! Вы не найдете здесь благодарных слушателей. Хотя, признаюсь, мне было очень любопытно узнать, что вы о нас думаете и какой описываете нашу жизнь прихожанам.
Она отыскала взглядом лорда Шервуда и возмущенно воскликнула:
– Веришь ли, граф Робин, он отказал тебе во всех добродетелях! Твой облик в его лживых устах превратился в облик чудовища, демона! Никто в Шервуде не заслуживал бы пощады, будь слова лорда епископа верны хоть отчасти!
Епископ высоко поднял брови, выслушав гневную речь Тиль, и посмотрел на Робина, который стоял, сложив руки на груди, и едва заметно улыбался.
– И в чем же я ошибся? – спросил епископ. – Разве вы, милорд, не грабитель? Разве вы никого не убили за всю свою жизнь? А кто увлек на путь разврата и разбоя дочь барона Невилла? Разве не вы окончательно погубили эту и без того пропащую душу, благородный граф Хантингтон?
– Я вижу, вы с прежней настойчивостью заботитесь о спасении моей души, – раздался за спиной епископа спокойный и жесткий голос Марианны. – Помнится, зимой вас так обеспокоила моя душа, что вы пожелали очистить меня от грехов самым решительным способом!
– Что вполне укладывается в понятие лорда епископа о милосердии к грешникам, леди Марианна, – отозвалась в ответ Тиль.
Епископ медленно обернулся и посмотрел на Марианну. В мужском наряде и в зеленой куртке шервудского стрелка, она стояла, опираясь на длинный клинок, и смотрела епископу в лицо пристальным и недобрым взглядом.
– Как же! – усмехнулся епископ, осмелев от молчания стрелков. – Леди Рочестер, графиня Хантингтон, Шервудская Волчица! Как же могло сегодня обойтись без тебя, ведьма, если весь ваш волчий род Рочестеров вышел на большую дорогу? Ох, окажись ты снова в Ноттингеме, я бы даже разговаривать с тобой не стал, а без промедления отправил бы тебя на костер за колдовство, которым ты заперла моего двоюродного брата в монастыре!
Марианна и Робин расхохотались, а следом за ними и остальные стрелки.
– Как у тебя все время выходит, лорд Гесберт, что во всем виновата наша леди? – спросил Вилл. – Роджер Лончем принял монашеский обет, а ты – епископ! – обвиняешь в этом леди Марианну, да еще называешь ее ведьмой за то, что твой брат ушел в монастырь замаливать грехи!