На этот раз Жаку не удалось разыскать родственников, но позже кровную родню заменили ему такие исключительные люди, как его друг Альбер, переводчицы и сотрудницы, основательница фонда «Друзья Жака Росси». А в дальнейшем друзья и знакомые из французского посольства в Польше сумеют разыскать в архивах актов гражданского состояния выписку из свидетельства о рождении матери Жака. Тогда и выяснится, к его удивлению, что его мама, родившаяся в Бур-ан-Брессе, была дочерью ремесленника и выросла в куда более скромной среде, чем та, где Жак жил с ней в детстве. Кроме того, он узнает, что единственная сестра его матери незадолго до войны уехала в Аргентину, чтобы преподавать там французский. Но семейные разыскания отступили на второй план: главное – это потрясение от первой встречи с Францией после тридцати лет отсутствия, да еще какого!
«Мне просто не верилось! Всё время мне представлялось, что какие-нибудь препятствия не дадут мне добраться до цели назначения. Я сжался в комок в кресле польского самолета Варшава – Париж. Мой сосед, молодой человек лет тридцати, смотрел на меня с некоторой снисходительностью: ведь мне было уже за пятьдесят и я был не похож на важную персону. Он повернулся ко мне и спросил, в первый ли раз я лечу во Францию. Я ответил, что уже бывал там, но очень давно. Он поинтересовался, когда именно.
– Лет тридцать тому назад.
– Ну, вы не узнаете Францию! Я летаю туда регулярно раз в полгода и каждый раз вижу, как она меняется.
Он хотел, чтобы я почувствовал, какая он важная шишка. Для поляка летать дважды в год во Францию было необычно. Возможно, это был секретный агент. Хотя это мог быть инженер, путешествующий в рамках промышленного контракта, или ученый, направляющийся на конгресс. Так или иначе, он дал мне понять, что знает Францию как свои пять пальцев, а я принял это смиренно».
На пересадке в Цюрихе Жак вышел из самолета размять ноги. У него была с собой французская мелочь, подарок польских друзей, которые в последний раз были во Франции в 1940 году. На прилавке он заметил какие-то лакомства, какие-то газеты свободного мира… «Монд». «Я знал, что здесь принимают французские франки. Я достал горсть мелочи.
– Месье, это же сантимы!
Мне было очень стыдно за свое невежество и бедность, я долго извинялся. Я был совершенно сбит с толку. А потом я вернулся в самолет и каждую секунду ждал объявления по громкоговорителю: “Месье Росси, просим вас подойти к контролю”… Но нет, самолет, вопреки моим опасениям, летел вперед.
Наконец он приземлился на посадочной полосе аэропорта Бурже, и я, Жак Росси, не сгинувший в Сибири, ощутил под ногами французскую землю.