– С этой? – задумался Туллий Лициний Келсий.
– Это же дочь того…Брайко? – услужливо подсказал брыластый. – При задержании Брайко наших троих положил.
– Ты сам, Галлус, эту девку пленил? – уточнил Келсий.
– Я, – подтянулся брыластый.
– А ты что, на радостях нашу заповедь запамятовал: «Что попало под плащ легионера, то пропало навсегда»? – под общий гогот римлян, съязвил командир. – Хочешь – выпусти ей кишки, хочешь – сделай из неё лупу76.
Девочка-девушка была страшненькая: лицо распухшее, в крови и ссадинах, нос сломан, левое ухо надорвано. Казалось, она не понимала, что с ней происходит. У неё наблюдалась резкая бледность кожных покровов и, вопреки ситуации, сонливое состояние. Едва Иса подумал про сотрясение мозга, как девочку стошнило. От неожиданности губастый Галлус даже подпрыгнул козлом, а его сослуживцы с новой силой принялись над ним насмехаться.
Именно в этот миг в недрах подсознания Исы мелькнула реминисценция о том, как он сам переживал, когда год тому назад расстался с мамой и родным очагом. Но какая-же то оказалась малость в сравнении с долей несчастной девчушки! Ибо она в мгновение ока не только навсегда лишилась родителей, домашнего очага и смысла существования…В каждую последующую секунду по произволу какого-то брыластого ничтожества её могли выпотрошить, как куропатку, или отдать на растерзание легионерам…И молодого мужчину охватила неимоверная жалость к бедняжке – до щемления в сердце.
И Иса, не помня себя, забыв про предостережения Бато, на латыни подал голос из толпы: «Пощадите её! Она же ещё ребёнок совсем!» И он принялся протискиваться сквозь скопище к виселице.
– Кто? Кто просил о пощаде? – выпрямился в седле Туллий Лициний Келсий под гул своего войска.
– Это я просил, – выбираясь из гущи народной на прогалину, сказал Иса. И процитировал на хорошей латыни: «Audiātur et altĕra pars»77.
– Однако, – поражённо произнёс начальник отряда. – Ты кто? Откуда?
– Я? – выдержал всего лишь секундную паузу Иса, понимая, что ошибаться нельзя. – Человек. Из Халкидона.
– Грек? – всматриваясь в него, осведомился Келсий.
– Грек.
– Как зовут?
– Зачариас78.
– Из Халкидона, говоришь?
– Да.
– Чем там занимаешься?
– У Запироса работаю. Он там переправу держит. И приторговывает немного.
– А здесь ты чего делаешь?
– Запирос на пробу послал немножко маслом торгануть.
– И как?
– Всю партию продал.
– Ну, защищай девку, коль просил выслушать. Почему за неё просишь?
– Жалко. Ребёнок совсем ещё. У меня…м-м-м…сестрёнка такая же. И потом, дочь…(Иса намеревался сказать, что дочь за отца не отвечает, но спохватился, что как раз родители для девочки Брайко – самое святое)…И потом, на данный-то момент она лично перед Римом ничем не провинилась.