— Никак иначе, — согласился военный эксперт звёздного флота Денис Салтыков; весёлые лучики морщин разбежались от глаз по круглому полному лицу, оставив нетронутой крупную картофелину носа, — Что известно мне и, следовательно, многим другим? Об истории Облака, точнее, — Сферы, — мы ничего не знаем. Но что важно? Отсюда всегда исходила угроза Земле. Кометы, крупные астероиды… Ящеры-то ящерами… Я хотел бы точно знать: до какого расстояния мы можем подпустить Чёрную планету, не рискуя нарушить гравитационного равновесия в Солнечной системе? Тут ли истинный Рубеж Безопасности?
— Резонно, — признал Эрланг, лицом не проявив никаких эмоций, — Вопрос вопросов, на него мы ответим через несколько дней. Потребуется точнее определить массу Облака-Сферы, его состав. Одновременно наметим места для передовых фортов сдерживания.
— Леран! — обратился к нему чернокожий гигант в просторной клетчатой ковбойке, — А вы уверены, что траектория Чёрной планеты пройдёт через расчётную точку?
— Мы? То есть фаэты? — уточнил начальник экспедиции. — Были бы в этом уверены те, кто направляет путь Йуругу. А фаэтам для полной уверенности придётся высадиться на Чёрную, выйти на прямой контакт.
Зашелестела листва, из-за берёзы справа от Эрланга выкатилось кресло. Из него поднялся маленький толстенький землянин.
— Простите, господа. Я Виндзор, физик. Перед нами уравнение с неким количеством неизвестных. Я обычный человек, то есть, простите, обыкновенный землянин. В этой игре все козырные карты и тузы в руках фаэтов…
Эрланг будто и не слышал последнего нобелевского лауреата Земли. И заговорил, смотря прямо в глаза Денису Исидоровичу.
— Придётся соорудить кольцо вокруг предполагаемой точки вхождения врага во внутреннее пространство Системы. Кольцо достаточного объёма. Но не большего, чем позволит наш психотехнологический потенциал.
— Боевые возможности, — уточнил Салтыков, сделав вид, будто тоже не заметил выступления Виндзора, — Или потенциал активного противодействия. Иначе будем выглядеть как сторожевой пёс, посаженный на цепь и неспособный порвать зубами штаны нарушившего хозяйский периметр соседского пацана. И ещё я не понимаю: зачем всех собрали на «Эриксоне»? Пусть с меньшим комфортом, но могли бы побеседовать не покидая своих кораблей.
Эрланг всё-таки остановил взгляд на Виндзоре, продолжавшем стоять перед креслом. И сказал, словно обращаясь к нему одному:
— Вы любите слово «простите»… Хорошее слово. Так вот: простите, но только «Эриксон» имеет абсолютную защиту. На Земле создана организация, противодействующая всем усилиям Планетарного правительства. Она имеет агента, — возможно, он же её руководитель, — способного проникать в наши планы. Мы не знаем его имени. Но прозвище известно, — Аполлион. И я вынужден выполнять все требования начальника правительственной охраны Эрнеста Мартина. В конце нашей встречи каждый получит пакет с точно фиксированными задачами. Общение Юниверов — только при крайней нужде. Рабочая связь — через компьютер «Барта Эриксона». Только «Барт» защищён от проникновения извне.