Катя добежала до аборигена, размахнулась рюкзаком, намереваясь ударить в живот, но индеец ловко, как кошка, отскочил. Вблизи стало понятно, что он совсем ещё молод: смуглое, скуластое лицо, нос с горбинкой, сурово насупленные брови. Катя размахивала рюкзаком и ругалась, не выбирая выражений, юноша только ловко уворачивался и молчал. Но при попытке мужчин подойти поближе, снова наставил на них лук. В конце концов, он его опустил, отступил на несколько шагов назад, повернулся и побежал. Побежал вовсе не от страха, а так, словно ему вдруг стало скучно обстреливать незнакомцев, и он решил заняться чем-то другим. Юноша бежал, будто скаковая лошадь: мерно, спокойно, двигаясь точно и ритмично, словно запрограммированный механизм. Эдуард Петрович готов был поклясться, что, пробежав даже пару километров, он не вспотеет и не собьет дыхание.
«Катя, это он тебя испугался,» – хохотнув, прокомментировал бегство Никита. – «Налетела на него, как фурия. Чуть рюкзаком не пришибла.»
«Идем за ним, быстро,» – скомандовал Эдуард Петрович.
«Вы шутите? За ним? Да он нас пристрелит,» – опешил Никита, у него все ещё гудело в голове.
«Все может быть. Но там, куда он бежит, наверняка есть другие люди. И если повезет, то не первобытные дикари со стрелами. Надо рискнуть. А шлем надень, полезная штука оказалась,» – вскинув на плечо злополучный рюкзак, уже на бегу посоветовал Эдуард. Остальные устремились за ним.
«А если дикари?» – задал риторический вопрос Руслан. Ответа не последовало.
Чтобы не упустить резвого индейца нужно было обладать выносливостью верблюда и скоростью лошади. Для современного городского человека категории немыслимые. Первым выдохся Эдуард Петрович.
«Все, не могу больше. Черт!» – согнулся пополам он. Вся компания тут же остановилась, дружно пытаясь отдышаться.
Как ни странно, абориген остановился тоже. Он не хватался за лук, не суетился, с совершенно невозмутимым лицом, замерев, как каменное изваяние просто стоял и ждал. Чего, спрашивается? Но стоило путешественникам снова направиться в его сторону, как он тоже начал двигаться.
«Что за кошки-мышки? Не нравится мне это,» – размышлял Эдуард. Но, даже чувствуя подвох, все же послушно шел туда, куда его вели.
Из-за абсолютно плоского, как блюдо для торта, рельефа, озеро они увидели, лишь оказавшись совсем рядом.
«О Господи,» – выдохнули путники разом. Оно было совсем небольшим, размером с футбольное поле, окаймленным черной, траурной каёмкой грязи, и абсолютно безмятежным, будто покрытым коркой льда. Вода казалась розовато-серой из-за отражающихся в ней облаков. По озеру плыли гроздья золотисто-желтых шаров размером с футбольный мяч, присобранных на макушках на манер тугих мешков с новогодними подарками. А на другой стороне зеленели деревья, курился чахлый дымок, высилась палатка и суетились люди, занятые своими делами. И неизвестно чему путешественники были рады больше: людям или воде.