– Петрос, первый десяток, остальные на месте! – предупредил Александр старшину царской охраны попытавшегося поднять сотню вслед за Александром, – со мной ведь будет храбрый Кеос, чего же мне бояться!? – Кеос не успевал отвечать на быстрые и весёлые шутки царя, он только успевал глупо улыбаться и кивать, – Увидев храброго Кеоса, мои враги и так разбегутся, так что нечего зря напрягать людей, Петрос! – и рукой отметая все возражения, Александр галопом устремился на ближайший холм.
На холме царь неожиданно остановил коня, круто натянув поводья. Кеос чуть не врезался ему в спину.
– Ах, какая же красота, какие огромные, необъятные и красивые края! – Александр раскинул руки и шумно вдыхал воздух, стараясь как бы обнять весь этот новый мир, вкусить его запахи, насладится ветром.
Кеос и сам опешил от потрясающего вида. Пустынные степные районы постепенно начинали уступать место лесам. Деревьев было уже значительно больше, чем им попадались вчера. По равнине вилась речка, наполняя влагой ближайшие земли. Кеос удивился, насколько незаметно их войско вышло в совершенно другие, обильные земли.
Царская охрана осторожно рассредоточилась вокруг вершины холма, притом, четыре конника отъехали на четыре стороны света на расстояние выстрела из лука. Так полагалось делать, чтобы уберечь Александра от засады, от случайной стрелы. В случае тревоги, эти дозорные поднимут шум, а охранный десяток в центре уже решит, что делать – принять бой или увести царя в обоз, где ждут основные силы.
– Вот видишь, Кеос, и эта земля теперь – наша! Как же велик Мир, и как его трудно объять! Но мы смогли, мы дошли, и этот угол земли – теперь часть Греции – твоей и моей!
Дозорный справа вдруг свистнул кречетом. Это означало сигнал тревоги, он кого-то заметил. Десятник махнул ему рукой, отдавая приказание узнать, в чем дело. Дозорный поскакал в сторону источника опасности, а на его место тут же был отправлен другой дозорный, круг охраны ни на миг не разорвался. Александр не обращал внимание на всю эту привычную суету, он стоял на холме, глядя в лицо ветру, а глаза его были полны восторга и, пожалуй, слёз, – так показалось Кеосу. Загипнотизированный обаянием личности Александра, Кеос взирал как заворожённый то на царя, то на эту неведомую и прекрасную землю, и молчал, онемев от восторга.
Через несколько минут дозорный подал знак «отбой», возвращаясь на место. Справа от холма показались греческие кавалеристы. Это возвращался передовой разведывательный отряд. Александр, заметив их, развернул коня, и, гарцуя, полетел к ним. Копыта Буцефала едва касались травы.