Наконец ноги коснулись каменного пола. Лампа светила ярко, но не далеко. Генри пошел вглубь, не зная, зачем. Страха не было. А зря.
Запах от сигарет. Снова. Генри остановился, приподнял лампу.
– Кто ты? Я знаю, что ты здесь, – сказал он. – Давай мы не будем играть в прятки.
Звук, похожий на скрежет, раздался за спиной. Генри резко обернулся и тут же попятился от увиденного: перед ним стоял человек, вернее то, что от человека осталось: иссушенное лицо, серая кожа которого обтянула скулы и лоб, перекосилось, от губ почти ничего не осталось, поэтому были видны передние кривые зубы, глазницы были пустыми и напоминали две черные дыры, готовые втянуть в себя весь окружающий их мир. Генри остолбенел, но продолжил рассматривать то, что предстало перед ним: привычка художника работала автономно от его сознания. Его впечатлили волосы на голове мумии (а что это, если ни мумия?!): это была некогда густая шевелюра темного, возможно, каштанового цвета. Этот человек умер (в этом Генри тоже не сомневался) не в преклонном возрасте. Надеты на нем были белая (когда-то белая, а теперь – грязная) футболка и… джинсы? Да, определенно, это были джинсы, из-под которых виднелись грязные кроссовки. «Надеюсь, умершая дочка Клариссы ко мне не придет, – саркастично ухмыляясь про себя, подумал Генри, – не хотел бы я увидеть в таком вот виде маленькую девочку…».
Высохшее тело сделало шаг вперед, Генри стал пятится. Нижняя челюсть мертвого мужчины стала опускаться вниз, видимо, чтобы что-то произнести, но (и Генри это заметил) за зубами уже не было языка. Слизистые ведь разлагаются первыми.
Генри продолжал пятиться, пока не врезался во что-то спиной. Он с опаской обернулся и увидел перед собой еще одного мертвеца.
– Вы же мертвецы? – озвучил он вслух свои мысли.
О да, страх наконец овладел им сполна. Лампе передавалась дрожь, которая сотрясала все тело парня, от того тени мумий плясали по каменным стенам, как плясали древние племена у костра со своими жертвами.
Два высушенных и однозначно давно мертвых мужчины надвигались с двух сторон на Генри. Тот, в которого он врезался, тоже оттянул челюсть вниз, пытаясь что-то сказать, и у него это немного получалось.
– Ку… – произнес он.
– Чего? – дрожащим голосом спросил Генри. Он еще не решил для себя, кем именно являются эти парни: для зомби из фильмов или компьютерных игр они были слишком реальны, для приведений – слишком мерзкими, для живых людей – слишком мертвыми.
– Кутка… – сказал второй.
– Я тебя не понимаю, – почти закричал Генри. Мумия двинулся на него, выставив вперед костлявую руку. Генри отпрянул назад, но особо у него это не вышло, ведь за спиной стоял тот, первый, в джинсах, с пышной, растрепанной и грязной каштановой шевелюрой.