– Вы хорошие подруги?
– Нет… не совсем… мы не очень много общаемся.
– Тогда зачем ты понесла ей тетрадь?
Странный вопрос. Да, зачем я понесла тетрадь? Ладно, тетрадь оставила Настя или еще кто из моих друзей, или кто-то из друзей попросил бы меня отнести тетрадь, тогда понятно. А так, по собственному хотению…
– Я ее пожалела, – вздохнула я. – В тот день кое-что случилось, и Маша расстроилась.
– Что именно случилось? – так и вцепился полицейский в этот вопрос.
– Да, – я в ярости уставилась на него. – Ответьте мне: что случилось? Разве не должны вы сказать мне с самого начала?
– Должен, – впервые на его лице проступило какое-то чувство, что-то, похожее на сожаление. – Но в данном случае…
Я встала, стул со скрипом отодвинулся от стола:
– Что случилось? Что-то с Машей, да?
– Да. Марию Ножову нашли сегодня утром мертвой.
В голове зазвенело, в уши словно натолкали ваты. Что? К-как? Маша мертва? Н-но… Перед глазами встал шатающийся замок, который не закрывался…
– А родители? – быстро спросила я и посмотрела на маму. Я увидела, что ее глаза увлажнились.
– Ее мать нашла тело.
Я не заметила, как опустилась на стул, но вот, я уже снова сижу и смотрю на полицейского напротив. В голове много мыслей, и они мечутся, словно пчелы в улье.
– Вы должны были сказать с самого начала… – жалко пробормотала я. Дышать все труднее.
– Твоя мама пожелала, чтобы ты при даче показаний узнала о смерти Марии Ножовой как можно позже, – сказал полицейский.
– Подождите… – до меня доходит слишком медленно, я перевожу взгляд от бледного маминого лица на лицо полицейского. – Вы обвиняете меня? Вы думаете, что я убила Машу, да?
– Мы всего лишь проверяем версии, – мягко сказал полицейский. – Накануне вечером Маша сказала своим родителям, что ты, Алина, приходила к ней, чтобы отдать тетрадь. Это необычно, они раньше о тебе ничего не слышали. Итак, ты сказала, что-то случилось в школе… что именно?
Но теперь мне труднее собраться с мыслями. В голове вдруг образовалась пустота – да такая, что аж зазвенело в ушах. В своем теле я почувствовала себя, как в танке.
– Над ней издевались, – я слышала свой голос как бы со стороны. – Одна девочка… она пинала ее сумку и обижала ее.
– Назови фамилию и имя.
Я назвала. Я не могла поверить. Маша в самом деле умерла?..
– Вы… вы обвиняете меня, потому что я зашла к ней домой, хотя никогда раньше этого не делала? – спросила я, посмотрев в его беличьи глаза.
– Доченька, тебя никто не обвиняет, – едва слышно отозвалась со своей скамейки мама.
– Еще раз повторю: мы тебя не обвиняем, – повторил полицейский. – Но вот тебе факты, Алина. Из необычного мама Марии может вспомнить только твой приход, а мы нашли на месте преступления волос. Это твой волос –сейчас пришли результаты. На двери есть отпечатки, и сегодня мы проверим, твои или нет.