Я таращусь на нее.
— А сейчас пропал, что ли?
— А то нет.
Гашина наливка свалит и мамонтиху. А она охает:
— Ух, прожгло. Жизненно так. Женатый?
— Гаш, да я не спрашивала: нетактично.
— Тактично — это для других, а мы с тобой, Лизка, потерпевшие от жизни матеря-одиночки. Да еще с подкидышами. Чего ж ты про самое главное не узнала? С этого всегда начинать надо! Ну не у него… Так там небось холуев несчитано!
— Агриппина Ивановна, вы недопонимаете… — у меня уже заплетается язык. — На нем область величиной вот с такую Францию… Он лично на собственном вертолете летает… Бдит! «Мне сверху видно все, ты так и знай!» Но — не Кубань! Нет! Это там оглоблю воткнешь — тарантас вырастет! А у нас? Все с завоза. Он же губернатор, Агриппина Ивановна!
— А что, у него все интересные места державными гербами в виде двуглавых орлов проштемпелеваны? Видали мы и губернаторов!
— Ой, Гашка, что мы несем-то?!
Обнявшись, мы ржем, уже и сами оценивая нелепость своего трепа. Вряд ли мы бы так веселились, кабы знали, что это последние дни беспечности, что определяет нам судьбина…
Не знаю я и того, что именно в этот вечер там, в губернаторских хоромах, толкуют именно обо мне. И на столе перед Алексеем Лазаревым лежит затребованная им из Москвы факс-объективка на меня. А из-за плеча губернатора с иронией смотрит на мой снимок его лощеный «вице», сам господин Кочет. И все уже до него дошло.
А мой Алексей (нет, еще не мой, а просто Алексей Палыч) ухмыляется:
— Так что с вас, господин вице-губернатор, пол-литра. И не какой-нибудь рыгаловки, а нормального нефальшивого армянского коньячку.
— Это с каких пирогов, Лешик?
— Ты давно на Сомове завязан?
— Да уж и не помню, который год курирую. Еще Щеколдину Маргариту Федоровну из судей в мэры выводил… Плохой бы из меня был «вице», если бы я не знал, что у меня в любой дыре творится.
— Я тебе нового мэра для Сомова нашел. После этого несчастья со Щеколдиной там ее зам рулит? Что-то ты затянул с новым главой. Не пора ли ставить точку?
— Очень интересно… А с чего это ты, Алеша, без меня в мои дела полез?
— Не печалься и не хмурь бровей, свет Захарий. Понимаю. Все эти мэрии, муниципалитеты, управы, сельсоветы, выборы, перевыборы — твоя епархия. Я все больше по денежкам да по хозяйству. Но тут особый случай.
— Этот твой случай не Лизаветой зовут?
— Доложили уже?
— Это тебе уже факсом доложили. Москву запрашивал? Такие персоны, как она, без досье не живут… Проверенные… С президентами на раутах встречаться не каждому дано. Получил на нее объективочку?
— Только что. Все совпадает. Все, что мне надо! Тебе, кстати, тоже.