— Почему?
— Доверчивая слишком. Все еще людям верит… Серафима Федоровна!
— Ну?
— Чего «ну»? Я же на вас стараюсь. Риск жизни, опять же…
— Михей, — машет грузчику Серафима. — Отруби там ей. Из отморозки…
— И без костей чтобы. И без костей…
— Значит, языков подкинь. Они как раз по ее характеру — без костей, — с явной пренебрежительной издевкой замечает хозяйка и генеральная директриса.
— И бужениночки. И сарделечек, сарделечек… Уж больно у тебя сарделечки хороши.
— Не перестарайся, а то в лавки отправлять нечего будет.
Грузчик, прихватив сумку визитерши, уходит в разделочную.
— А что это вы? С месяц вроде стояли. Ничего не фурычило. А нынче опять колбасня задымила…
— Чинились. Ремонтировались…
— Ну ладно. Раз ты мне, так и я тебе. Только не хотела неприятности говорить…
— Меня больше неприятностями не испугаешь. Выкладывай.
— Это насчет Гоги, — уклончиво сообщает Алевтина. — У него сегодня вечерочком в «Рионях» как бы большой сбор авторитетных мужиков. Дам тоже…
— Меня не приглашали.
— Так не про вас речь, — пожимает плечами та. — Про папашу базар назначен. Про Фрола Максимыча.
— Вот как? — настораживается Серафима.
— Так что вы… учтите.
— Учту, дорогая, учту.
Моросит мелкий дождь. У входа в ресторан с яркой вывеской «Риони» выстроились несколько дорогих иномарок. Из ресторана доносится бешеная музыка. В стороне стоит милицейский «жигуль», возле которого топчется Лыков в накидке с капюшоном. Дверца приоткрыта. Патрульный Ленчик за баранкой. К ресторану подъезжает «жигуль», но из него никто не выходит. Лыков, приглядевшись, направляется к машине. Серафима опускает стекло. Она угрюма и нервно курит.
— Что тут у вас, Лыков?
— Это не у нас, Серафима. Это у Гоги. Спецобслуживание! Сам готовит. Запах чуешь? Это не шашлык, а обоняние небес.
— Ну и кто там сегодня… обоняет?
— А весь бизнес… универмаг, пекарня, авторемонт, молокозавод, обе бензоколонки, гаражи. ЗАО, ТОО, ООО…
— И Прасковья здесь? Шкаликова?
— Это ты про рынок? А как же!
Она собирается, озлев, выйти из машины, но он придерживает дверцу, не выпуская ее.
— Тпрусеньки, Сима. Про папашу-то ничего нового?
— Отстань! Я тебе уже все в твоей сраной ментовке изложила. Под протокол. Не знаю я, куда его унесло из Сомова! И с чего! Он нам с Риткой никогда не докладывался. Ничего не знаю! Честное слово! Ничего. Пусти!
…Гремит мощный музыкальный радиоблок на стойке у улыбающегося Гоги. Это не банкет, а нормальная провинциальная пьянка. Четверо местных бизнес-мужиков и три задастые расфуфыренные женщины со смехом и криками, с бокалами в руках изображают нечто танцевальное под древний рок-н-ролл.