А у железных ворот — событие.
Оконце в двери проходной приоткрыто. Ясно, что Чуня втихую наблюдает за тем, как Ленчик, тощенький патрульный, в еще не обмятой форме, с плохо пришитыми погонами, с блокнотом в руках обходит «БМВ» Кочета и даже приседает, разглядывая спецномера. На машину Серафимы он внимания не обращает.
Поодаль, в милицейском «жигуле» с включенным внутренним освещением и распахнутыми дверцами, сидит абсолютно невозмутимый Серега Лыков и пьет из бутылки пиво. К нему подходит возбужденный Ленчик. Понижает голос до конспиративного шепота:
— Все правильно, товарищ майор, я не ошибся. Через мост проследовала именно эта машина! Я даже спецномер зафиксировал. Вот же! Совпадает…
— И из-за этого ты меня из койки вынул?
— Да как же не вынуть? Это же ваша установочка: если большие чины в городе — сразу к вам лично…
— Установка установкой, а и самому пора бы мозги иметь…
— Сергей Петрович! Это же самого вице-губернатора товарища Кочета экипаж! Должен был идти с мигалкой, а ее нету. Ему сопровождение положено, а его нету. И вообще, что он тут на пустырях делает? Тут же, кроме Серафиминой колбасни, ни фига нету. Хотя ее машина — тоже тут…
— Дай-ка блокнотик…
Лыков вырывает из блокнота листок и, зевая, поджигает его своей зажигалкой.
— Значит, так, Митрохин Леонид… — растолковывает он скучным голосом юному недотепе. — Ничего ты не фиксировал и ничего не видел, и нас с тобой тут не было.
— Не понял…
— Ты в каких чинах, Ленчик?
— Не знаете, что ли? Младший сержант патрульно-постовой…
— А я в каких?
— Уже майор, товарищ Лыков.
— А почему? А потому что я всегда смотрел в нужном направлении, а в ненужном — не смотрел. Ну на кой тебе все эти вице-губернаторы? Серафимы? Спецномера? Ну, допустим, трахает он ее. Тебе-то что? Вон, на луну смотри, на девочек… Доходит, Митрохин Леонид?
— Как-то… не очень… — удивляется Ленчик.
— В ненужном направлении не смотри. Смотри в нужном направлении. Генералом будешь! Все! Вези меня в койку!
…Стандартный кабинет главы агрофирмы, с образцами компотов, салатов и прочего съедобного на стеллажах. Включая даже древнее красное знамя за заслуги. Главное Кочет женщине уже сказал. Оглоушенная Серафима сидит за столом, обхватив голову руками и покачиваясь.
Кочет ласково поглаживает ее своими белыми лапищами по плечам, стоя за спиной.
Неслышно входит своей скользящей походочкой Максимыч — сероватой наружности старичок в мятом затрапезном костюмчике, с палочкой, по причине несерьезной хромоты. Серафима, еще не замечая его, поднимает искаженное, похожее на оскаленную маску лицо.