Голубой горизонт (Смит) - страница 7

— Больше он рыбу воровать не станет. — Джим затолкал пращу обратно в сумку. — А остальные получат урок хороших манер.

Другие тюлени метнулись прочь от ялика. Джим снова взялся за весло, и юноши вернулись к прерванному разговору.

Мансур лишь неделей раньше вернулся на одном из кораблей Кортни из торгового похода на восточное побережье Африки, к острову Ормуз. И он как раз описывал те чудеса, которые там видел, и удивительные приключения, в которых участвовал вместе с отцом, капитаном «Дара Аллаха».

Отец Мансура, Дориан Кортни, был совладельцем компании. В ранней юности он попал в плен к арабским пиратам, и его продали некоему принцу Омана, который усыновил Дориана и обратил в ислам. Единокровный брат Дориана Том Кортни был христианином, а Дориан — мусульманином. Когда Том нашел и спас своего младшего брата, они стали работать вместе. Благодаря разной вере братьев они имели доступ в оба религиозных мира, и их предприятие процветало. В последние двадцать лет они торговали в Индии, Аравии и Африке, а также продавали свои экзотические товары в Европе.

Пока Мансур рассказывал, Джим всматривался в лицо кузена и снова завидовал его красоте и обаянию. Мансур унаследовал их от отца вместе с огненно-рыжими волосами. Он был гибок и подвижен, как Дориан, в то время как Джим пошел в своего собственного отца и обладал широкой костью и силой. Отец Замы, Эболи, сравнивал их с быком и газелью.

— Эй, посмотри-ка! — Мансур прервал историю, чтобы поддразнить Джима. — Мы с Замой наполним лодку до краев, а ты так и будешь сидеть. Поймай нам рыбку!

— Я всегда предпочитал качество простому количеству, — возразил Джим тоном сожаления.

— Ладно, раз уж тебе больше нечем заняться, расскажи нам о своем путешествии в страну готтентотов.

Мансур выдернул из воды очередную блестящую рыбину и бросил ее на дно ялика.

Простое, честное лицо Джима вспыхнуло от удовольствия при воспоминании о собственном приключении. Он невольно обратил взгляд к северу, через залив, на островерхие горы, которые утреннее солнце окрасило ярчайшим золотом.

— Мы ехали тридцать восемь дней, — похвастал он. — На север, через горы и огромную пустыню, далеко за границами этой колонии, хотя губернатор и совет директоров компании в Амстердаме строго запрещают выходить за ее пределы. Мы очутились в таких землях, где до нас не бывал ни один белый человек…

Джим не умел говорить так плавно или поэтично, как его кузен, но его энтузиазм захватывал. Мансур и Зама смеялись вместе с ним, когда Джим описывал туземные племена, с которыми они встречались, и бесчисленные стада диких животных, бродивших на равнинах. Время от времени он взывал к Заме: