— А и можно. — Горький с усмешкой подкрутил роскошный седой ус. — Давно я понимаешь по тиатрам не ходил. А тут и повод есть. — Он хохотнул, и проводя взглядом шар улетающий в лузу, подмигнул Александру. — Меня-то тоже, вишь, женить хотят. Это ничего говорят, что вы старый. Зато налево бегать не будете. Он кивнул Александру, отошедшему от борта, и стал примериваться к шарам. — Девок вишь много стало, а мужиков нехватка. Вот и сорвались с цепи мамочки московские. А ты, Сашка, жених штучный. Вона, только девятнадцать, а уже герой, магистр, и при должности генеральской.
— Ну уж вам, дядько Максим, скромничать грех. — Обронил Александр. — Таких холостяков на всю Москву, и нет, пожалуй.
— Да мне — то осталось… — Горький усмехнулся закатывая шар в лузу. Ну только вот если ещё одно омоложение разрешат.
— Что значит разрешат? — Тимошенко, даже пристукнул кием об пол.
— Да разрешат конечно, — Горький уже готовый ударить по шару, выпрямился, и развернулся к маршалу. — Только жить уже надоело, понимаешь? Устал я. Девяносто второй год ведь живу.
Для Горького, чьим идеалом был «Человек нового времени», встреча с Александром Мечниковым, была событием куда более значимым чем он показывал. Мечников, подвижный и быстрый словно гепард, смертоносный и открытый, был олицетворением мечты о новом человечестве. Всё что он видел в Александре, всё словно было отражением его мечтаний и страхов. Страхов о том, что мечты так и останутся мечтами. И именно Горький был инициатором сближения его и Мечникова. Он даже разрешил называть его «дядькой» показывая всем, что безусловно числит юношу своим другом. И этот спонтанно возникший разговор тоже случился не просто так. Горькому важно было знать, примет ли его это новое человечество в лице Александра Мечникова, или нет.
Крови пролетарский писатель не боялся совершенно, как и смерти, потеряв свои страхи где-то под Царицыном, а наградной краснознамённый наган[16], был вычищен и заряжен в ожидании последнего выстрела. Потому и ждал ответа Александра словно приговора.
— Зря это вы, дядько Максим. — Александр, улыбнулся и шагнул к Горькому, глядя прямо в лицо знаменитому писателю. — Это всё морок, и обманка. Чем человек старше, тем у него желание жить всё меньше. Это природой так заложено, чтобы он умирал спокойно, и не дёргался напоследок. А вы вспомните, как себя чувствовали после омоложения? Запахи, звуки, сколько книг написали только вот на этом подъёме? Да ради этого стоит, наверное, ещё пожить? Но и это не всё. Мы сильны пока опираемся на вас. Титанов, построивших царство справедливости на земле. И жизнь каждого из вас это звезда на небосклоне. Я бы вообще хотел, чтобы такие как вы жили всегда. Чтобы можно было прийти и посоветоваться или просто прикоснутся к живой душе нашей страны…