Через три дня, изучая на берегу водохранилища предметы, найденные водолазами, Харпер на мгновение подняла взгляд и увидела, что к ней, держа в руках папку, полную бумаг, с трудом балансируя на высоких каблуках, по камням и грязи пробирается Эми.
– Где ты все это нашла? – спросила Харпер, когда они разложили содержимое папки на столике в полицейском фургоне, служившем штабом расследования.
– Да все просто, – ответила Эми. – Есть один музей, посвященный Селвертону и водохранилищу Нью-Риверби. Совсем крошечный, открывается на полдня по вторникам. Так бы я это все достала быстрее.
Тони Фишер, директор музея, оказался правнучатым племянником мистера Фишера, владельца Селвертонской фабрики, которая до затопления обеспечивала работой почти всю деревню. Фишеры владели этой фабрикой на протяжении нескольких поколений, но, как только пришла весть, что деревню собираются затопить, они свернули производство и переехали в Манчестер.
– Логично, – сказала Харпер. – Под водой бизнес не построишь.
– Это да, но Комитет водоснабжения дал жителям деревни четыре года, чтобы уехать. Фабрика могла продолжать работать хотя бы часть этого времени. А так получается, что у Селвертона просто вырвали сердце, да еще в то время, когда людям нужны были деньги на переезд и они как никогда нуждались в доходе. Селвертон был вроде тонущего корабля, а Фишер с него сбежал, как самая настоящая крыса. Тони сказал, что после этого его предок не пользовался особой популярностью.
Эми передала Харпер книгу в глянцевой обложке: «Записки владельца фабрики: правда о деревне Селвертон и водохранилище Нью-Риверби». Аж четыреста семьдесят пять страниц.
– Ты что, всю ее прочитала? – спросила Харпер.
Эми покачала головой:
– Ну вот еще, просто спросила Тони, упоминаются ли там какие-нибудь эпизоды, когда в деревне пропадали девушки, а он мне показал конкретные места.
Она указала на первую закладку. Харпер открыла книгу и начала читать.
Четырнадцатое мая 1895 года
Слышал от кухарки из Бишоптон-Холла, что пропала Бетти Фэруэтер, которая вместе со своим отцом (земля ему пухом) раньше работала на ткацком станке на Селвертонской фабрике. Ее никто не видел уже три недели. Кухарка спрашивала, не приходила ли она ко мне просить работы. Говорят, работать в Холле ей не нравилось, хоть я и не могу взять в толк почему. Далеко не всем девицам со старой фабрики посчастливилось так быстро найти место. Я сказал, что не видел ее и ничего о ней не слышал. Не могу отделаться от мысли, что с ней приключилась беда.
– Фишер пытался ее найти? – спросила Харпер.