– Идут, идут! – Трое быстрых дозорных проскочили мимо западной стороны засады и ускорили бег. Их делом было предупредить походного вождя загодя.
Сердце у Лембита колотилось, казалось, что даже Химот, самый старший в их десятке, слышит эти удары. Эх, и засмеют же его после боя! Парень постарался переключиться и вспомнил разорённую родную деревушку и спалённые нивы на лесном росчище. От этих воспоминаний на него накатила злость, и наконец он успокоился. Скоро враг заплатит за кровь и смерть близких!
Вдали послышался топот копыт и позвякивание металла. Химот, стоявший у большого подрубленного дерева с топором, прижался ухом к земле. Он резко поднялся и прокричал болотной выпью. Опасность! – и все, кто только что готовился к бою, приникли как можно ниже к земле, замерев и буквально не дыша.
Мимо засады проходила воинская полусотня. На трёх огромных конях впереди отряда ехали рыцари в длинных белых балахонах с нанесённым на них красным крестом и мечом. По бокам отряда ехали воины на конях поменьше, в длинных кольчугах, держа вверх длинные копья. В центре этого строя следовали стрелки – лучники и арбалетчики. Был среди них и монах в серой одежде. Перед поворотом один из рыцарей вдруг остановился и, словно хищный зверь, начал оглядывать окружающие дорогу заросли. Затем он что-то резко крикнул, и на всех головах ехавших ранее в войлочных подшлемниках оказалась защита. Два десятка лёгких воинов слетели на землю и взяли на прицел заросшие кустами обочины. Медленно, медленно поводя жалами копий, отряд двинулся дальше.
Лембит чуть-чуть приподнял голову над заросшей травой кочкой. Огромный, как гора, рыцарь проезжал по дороге прямо напротив его. На его голове был надет массивный шлем в виде горшка, забрала его было приподнято, и какие-то ледяные глаза этого воина словно бы впились в молодого эста.
«Ну, всё, я пропал! – похолодел Лембит. – Сейчас он выкрикнет команду – и два десятка его лёгких воинов ринутся вырубать нашу засаду!» Руки и ноги эста стали словно ватные, он, силясь, сбросил оцепенение, уже готовясь закричать, но немец проехал мимо, и его цепкий взгляд ощупывал теперь другие заросли.
«Пронесло! Не заметили!» – вздохнул с облегчением паренёк, когда последний воин из отряда крестоносцев миновал их засаду. Через пару сотен ударов сердца вдали растаял шум копыт и позвякивание стали, а ещё через несколько минут мимо десятка Химота вновь на запад пробежала тройка дозорных.
– Бегают словно зайцы, – проворчал им вслед старый воин. – Нет бы разглядеть хорошо, кого это несёт в нашу сторону по дороге. Не затаись мы как следует – так всех бы меченосцы тут побили, у них-то броня супротив нашей дерюги, – и он с сожалением ощупал несколько медных блях, нашитых поверх своего двойного кафтана. – Тьфу! – сплюнул он. – Этот только если лесную стрелу на самом излёте остановит. Куда там ему против боевой стали! Ладно, отдыхайте пока. – Кивнул он своим воинам. – Акто, а ты за подсечённым деревом приглядывай, поправь там, если вдруг что надо. – Кивнул он здоровяку с большой секирой.