Если моя работа действительно повлияла на ту женщину так сильно, она могла бы проявить душевную щедрость. Например, предположить, что я не хотела никого задеть. Она могла бы сказать: «Я не знаю, в курсе ли вы, но “выцыганить” – унизительное слово, основанное на болезненном для цыган стереотипе». Я почувствовала бы благодарность, а не всепоглощающий стыд.
Не знаю, как для вас, а мне важно знать, говорю ли я что-то настолько обидное. Я хочу, чтобы мои слова звучали по-доброму, потому что хорошо знаю, насколько это важно. Будет ли этот разговор неловким? Да. Сложно ли корректно рассказывать другому, как его слова тебя задели? Да. Необходимо ли при этом выходить в дикие условия? Да. Но для того, чтобы нас услышали, а не ушли в защиту, придется быть уязвимыми – это сложно сделать, когда мы превращаем слова в оружие.
Отвечая правдой на брехню и практикуясь в корректности, нужно для начала заглянуть в себя. Изучить свои реакции, провоцирующие на брехню или мешающие корректному общению.
Вернемся к семи элементам доверия. Вот какие ситуации требуют пристального внимания:
Границы. Как со мной можно разговаривать и как нельзя? Как я поступаю с границами, когда увязаю по колено в брехне?
Надежность. Брехня – это отказ от уверенности. Трудно доверять или быть тем, кому доверяют, когда в диалоге проскальзывает брехня.
Ответственность. Как я доношу до себя и других приоритет искренности над брехней? Что помогает реже ударяться в эмоции и оставаться корректной?
Тайна. Корректность предполагает конфиденциальность. Брехня игнорирует правду и нарушает договоренности.
Цельность. Что необходимо, чтобы оставаться верным себе перед лицом брехни? Как остановиться в пылу эмоций и сказать: «Знаешь, кажется, этот разговор перестал быть продуктивным»? Как сказать: «Мне нужно получше разобраться в вопросе, прежде чем говорить об этом»?
Отказ от оценки. Как удержаться и не считать себя проигравшим, когда правильно будет сказать: «Я плохо в этом разбираюсь. Расскажи, пожалуйста, как ты смотришь на этот вопрос и почему он для тебя важен»? Как увидеть возможность установить связь с кем-то в словах: «Я ничего об этом не знаю»?
Благородство. Какое самое доброжелательное и щедрое предположение я могу сделать об окружающих? Какие границы помогут мне быть добрее и терпимее?
Я знаю, что практика корректного ответа правдой на брехню может казаться парадоксом, но это – основа настоящей причастности. Карл Юнг писал, что «только парадокс достаточно сложен, чтобы передать полноту жизни»[37]. Мы – сложно устроенные существа, которые утром просыпаются и вступают в борьбу против ярлыков, унижения, стереотипов и характеристик, не отражающих нас во всей полноте. Если мы не рискуем высказываться и быть на своей стороне, когда соглашаемся на выданные нам категории, в которые не хотим вписываться, нас поглощают разобщенность и тягостное чувство одиночества. Рискуя выйти в дикие условия (или более того – превратиться в них), мы получаем доступ к глубокой связи с собой и чем-то самым важным.