Карон де Бомарше, со своим драматургическим чутьем, превозносил «Уинтуэта» как «одного из умнейших людей Англии». И все же Пол Уэнтуорт — «образованный, говорящий на французском так же хорошо, как и вы, и лучше меня», — докладывал Бомарше графу де Вержену, не имея ни собственности, ни влияния, ни возможностей, — по какому-то сомнительному капризу своей честолюбивой колониальной натуры завербовался в качестве политического тайного агента. По словам одного из тех, кто в последнее время наиболее тщательно исследовал его характер, намерения и обширную переписку, Уэнтуорт ненавидел термин «шпион» и тем не менее являл собой умеющего добиться расположения и неутомимого шпиона, который ожидал от англичан в качестве награды «финансовую компенсацию, баронство и место в парламенте». Цена Уэнтуорта, которую он так и не получил, не выглядела чрезмерной, поскольку он, по всей видимости, обладал теми качествами, которые необходимы для наиболее эффективной шпионской компании. Сам он рисковал редко, но, несомненно, был бесценным и виртуозным мастером вербовки. Даже Эдвард Бэнкрофт, этот великий простак, заявил, что все его участие в интригах Даунинг-стрит должно быть приписано непреодолимой убежденности Уэнтуорта.
Как бы правдиво это ни было, но, как только добропорядочный Эдвард оказался вовлечен в эту игру, он превратился в профессионала. Шпионаж Бэнкрофта за своим другом и покровителем Франклином — каким бы отвратительным он ни казался — может вызвать некоторое оправдание в сознании многих других людей, родившихся в Америке. Предлогом для измены Арнольда служила его якобы вера в то, что колонии завоюют себе «свободу» лишь для того, чтобы попасть в деспотические руки французской монархии Бурбонов. Возможно, Бэнкрофт также культивировал в своем уравновешенном уме оправдание, что в конце концов тирания короля Георга необоснованно преувеличена. Но как насчет Бэнкрофта, британского шпиона, и Бэнкрофта, французского шпиона в Ирландии? Эта его миссия была чистой воды секретной службой.
В «Великой истории Англии» Леки этот агент появляется вновь. «И хотя не существует никаких документальных свидетельств того, что французский агент побывал в Дублине в 1784 году, несомненно то, что пять лет спустя, то есть в 1789 году, некий Бэнкрофт, американец по происхождению, был послан с секретной миссией из Франции в Ирландию». Бэнкрофт отправился в Ирландию в качестве французского агента, но его рапорт, сохранившийся в Министерстве иностранных дел в Париже, по словам доктора Фитцпатрика, ясно доказывает, что он продолжал вести двойную игру и в первую очередь оказывал услугу правительству в Лондоне. Полученные от Бэнкрофта сведения приняли такой обескураживающий характер, что все помыслы во Франции о помощи ирландскому восстанию на тех же условиях, что и недавней колониальной революции в Америке, были немедленно отброшены. Этот малопонятный поступок шпиона, вероятно, сослужил Британии гораздо большую службу, чем все его изощренное воровство секретов Франклина.